Теорема бисексуальности. 5 классических би-фильмов
Проект “Бок о Бок” обращает внимание на то, что мы часто забываем, что значит буква Б в достославной аббревиатуре – ЛГБТ. …Иногда мы просто не помним, что она вообще есть. Что уж говорить о кино. Фильмов о бисексуалах не слишком много, но все-таки среди них есть и шедевры.
Люди из сообщества ЛГБТК+ зачастую просто забывают, В среде геев, например, нередка мужская бифобия: бисексуалов то считают “недогеями”, то критикуют по принципам пещерного слатшейминга (практика общественного осуждения из-за сексуальности или внешнего вида, – прим. ред.). Бисексуальность при этом – интереснейший феномен для кинематографистов, с помощью него режиссеры изучают амбивалентность человеческой природы, показывают не только становление сексуального самосознания персонажа, но и принятие или непринятие социумом героя, ранее казавшегося конформным и понятным, а затем открывшего новую грань своей идентичности. В большинстве же своем репрезентация бисексуалов в кино крайне ограничена: чаще всего персонажи в добровольно-принудительном порядке оказываются гетеронормативными. В крайнем случае бисексуальными их делают ради того, чтобы не показывать их гомосексуальность – мол, герой не просто гей, а просто еще не определился. Это является эдаким иезуитским вариантом скрытой гомофобии режиссеров и сценаристов.
Фильмов о бисексуальности немного, даже в бурно разрастающемся нынче ЛГБТ-кинематографе не намечается тенденции увеличения количества картин на би-темы.
Часто бисексуальный персонаж выставляется подлым, сюжетно порицается: такой же стереотип, как и злодей-гей во многих консервативных картинах. Впрочем, находятся в этом тематическом поле и скрытые от посторонних глаз подлинные шедевры.
“СЕКС В ЦЕПЯХ” / GESCHLECHT IN FESSELN – DIE SEXUALNOT DER GEFANGENEN
1928, Веймарская Республика, Режиссер Уильям Дитерле
Уже в немом кинематографе затрагивалась тема бисексуальности, порой, даже по нашим нью-пуританским меркам, весьма радикальным образом. Многое в фильме “Секс в цепях” времен Веймарской республики не проговорено вслух, да и нравы тогда были куда более суровые. Замысел этой картины Уильяма Дитерле был в том, чтобы изобличить несправедливое устройство пенитенциарной системы Германии.
Главного героя фильма по имени Франц Зоммер сажают в тюрьму за непреднамеренное убийство мужчины, от недвусмысленных поползновений которого он пытался защитить свою жену Хелену. Служба исполнения наказаний ставит своей целью не перевоспитание и адаптацию человека, а его изоляцию от общества: разлученные супруги не могут видеться. Хелена сходит с ума от одиночества и изменяет Францу. Он, в свою очередь, заводит друга в тюрьме. И хотя их гомосексуальный роман не показан на экране, но соответствующие аллюзии явно присутствуют в кинокартине. Так, например, между реплик упоминается печально известная 175-я статья Уголовного Кодекса Германии – та самая, по которой в конце 1930-х, уже в гитлеровские времена, сажали до 10 тысяч человек в год.
Заканчивается лента предельно трагично: выхода из сложившегося замкнутого круга непонимания режиссер не видит.
Интересно, что существующая сегодня цифровая копия сделана благодаря пленке, сохранившейся в российском Госфильмофонде, – так гласит начальный титр.
“ЛАНИ” / LES BICHES
1968, Франция – Италия, Режиссер Клод Шаброль
Холодной отстраненностью режиссуры примечательна картина “Лани” Клода Шаброля, одного из известнейших и самых мейнстримных (в лучшем значении этого слова) деятелей новой французской волны. Картина снята им в золотой период творчества, актриса Стефан Одран получила приз за женскую роль. Несмотря на то, что в фильме занят легендарный Жан-Луи Трентиньян, он в лучших традициях female gaze отходит на второй план, оказывается игрушкой в сложной любовной окололесбийской интриге.
В Париже встречаются богачка и художница, быстро сходятся, занимаются сексом, уезжают прожигать жизнь в Сен-Тропе. И вот однажды одна из них встречает рокового мужчину. О причинах, почему для него все кончается так безрадостно, Шаброль нарочно не договаривает: роли в этом любовном треугольнике так и не определяются окончательно. Очевидно, что без тропа о бисексуальности героинь фильм бы не получился совершенно, он построен вокруг этого тонкого нюанса, но не эксплуатирует его. Один из удачнейших глубоко тематических фильмов.
“ТЕОРЕМА” / TEOREMA
1968, Италия, Режиссер Пьер Паоло Пазолини
Бисексуальность – не ключевая тема “Теоремы” итальянского бунтовщика Пазолини, жестоко убитого всего через семь лет после выхода этого шедевра (считается, что за фильм “Сало, или 120 дней Содома”). В то же время режиссер подчеркивает, что герой Теренса Стэмпа, которого именуют просто Посетитель, притягивает к себе внимание всех без исключения жителей фамильной усадьбы миланского промышленника – и занимается с ними любовью.
Почему это важно для почти бессловесного, замысловатого, открытого для трактовок фильма Пазолини, в котором члены богатой скучающей семьи все по очереди отдаются таинственному гостю?
Режиссер абсолютизирует сексуальное желание, универсализирует его. Этот прием обобщения необходим Пазолини для того, чтобы действительно превратить свой фильм в почти что математическое доказательство некоей нетривиальной теоремы о равенстве революции, религии и секса.
Все любовники всесексуального Посетителя быстро сходят с ума. Следует шокирующая финальная сцена с истошным воплем. Киноленту обвиняли в непристойности и даже арестовали, но итальянский судья, видимо, сильно впечатлившись картиной, вынес ей оправдательный приговор. Понять доказательство этой “Теоремы”, ставшего классическим фильма периода итальянской контестации, – нетривиальная задача не только для современников картины, но и для современного зрителя.
“ЛЕТНЕЕ ПЛАТЬЕ” / UNE ROBE D’ÉTÉ
1996, Франция, Режиссер Франсуа Озон
“Летнее платье” – ранняя работа ныне ключевого французского “аутера” Озона, снятая в период творчества, который критик Андрей Плахов назвал “короткими штанишками”. Из них Франсуа Озон вскоре вырос навсегда, а жаль – в условиях небольшого хронометража его стиль был легок, как ситец, трепещущий на малейшем ветру. Из этого материала сшито платье, в которое поневоле облачается главный герой короткометражки, гей в отношениях, согласившийся на неожиданное предложение девушки на пляже заняться с ней сексом. Честно признавшись, что у него это впервые (деликатно не уточняя, что именно), он поддается этому освежающему порыву и отдается ей в тени древ. Когда оказывается, что во время секса его одежду украли и ему придется ехать в женском платье домой и объясняться с партнером, даже не успеваешь расстроиться и попереживать за несчастного – ведь знаешь, что все образуется.
Это кино, полное нежности, курортного тепла и радости первых юношеских сексуальных проб, которые всегда случаются по наитию.
“ДОКТОР КИНСИ” / KINSEY
2004, США – Германия, Режиссер Билл Кондон
Куда более традиционная картина, чем многие из списка. Более того, это байопик, да еще и о личности, которая должна быть хорошо знакома читателям данной подборки. Доктор-сексолог Альфред Кинси в свое время здорово смутил всех консервативных американцев, огорошив их знанием о том, что не такие уж они и консервативные, ведь за закрытыми дверями любят секс во всех его возможных и невозможных проявлениях. Читателю наверняка хорошо известна шкала Кинси, демонстрирующая широту бисексуального спектра. Его двухчастные отчеты, созданные на основе массовых опросов о постельной жизни, были самой обсуждаемой публикацией в США в XX столетии. Кроме того, Кинси делал околопорнографические видеозаписи, исключительно во имя науки, разумеется.
Удивительно, что подобное удалось профессору биологии, который изначально читал лекции о насекомых. Его личный интерес к проблеме широкого спектра сексуальности объяснялся тем, что вырос он в консервативной семье. При этом, как демонстрирует фильм, где ученого играет Лиам Нисон, почти не выходя из амплуа героя из “Списка Шиндлера”, Кинси был бисексуалом: вместе с женой Кларой (Лора Линни) он занимается сексом со своим помощником и другом семьи (Питер Сарсгаард). Несмотря на хрестоматийность биографического повествования, фильм “Доктор Кинси” удачно трансформирует канон фильма о необыкновенном человеке: немного смешной и неловкий Кинси в вельветовом костюме – неожиданный персонаж эпохи. Финал, когда Кинси с его всепонимающей женой гуляют вокруг гигантского дерева (очевидный символ познания – в данном случае, познания человеком самого себя), переводит картину из биологической плоскости в метафизическую.
