«Мама хотела бы погулять на моей свадьбе, но это невозможно». История открытого гея из Кривого Рога

На Прайдах — в центре внимания и в образе дрэг-квин, а в будни — правозащитник и инженер-микроэлектронщик. Борис Золотченко — открытый гей и глава ЛГБТ-сообщества из промышленного Кривого Рога. За свою деятельность активист пережил два нападения на почве ненависти, но виновных в преступлениях так и не наказали.

Борис — один из победителей Конкурса активистских инициатив имени Леси Харченко, который проводит правозащитная организация Amnesty International. В рамках проекта активист с командой смогли реализовать неделю Кривбасс-прайда в августе, что стало первым ЛГБТ+ событием в этом году.

***

Борису Золотченко 41 год, он живет в Кривом Роге, занимается разработкой сайтов и ремонтом компьютеров. По специальности — инженер-микроэлектронщик. Он — один из немногих открытых гомосексуальных людей в шестисоттысячном Кривом Роге. Другие боятся говорить о своей гомосексуальности из-за нетерпимых взглядов, высказываний, а иногда и преступления.

Борис очень приветливый и всегда радушно общается с журналистами: угостит кофе, поддержит разговор на политическую тему, поговорит о Евровидении, новой книге или концерте, что на днях прошел в городе. Мы встретились с Борисом в арендованном полуподвальном помещении хаба в одном из исторических центров Кривого Рога. Это место его гости называют queer home — здесь уже четыре года проводят тусовки представительницы и представители криворожского филиала ВОО «Гей-альянс». Сейчас его деятельность направлена преимущественно на молодежь, которая еще не поняла или не приняла свою сексуальную ориентацию.

Помочь тем, кто оказался в одиночестве

Когда-то в такой ситуации был и сам Борис. Встречаться с ребятами он начал еще подростком, а в 90-х, не имея доступа к интернету, немного переживал — все ли с ним в порядке.

«В 15-16 лет уже понимал, что я — гей. В 1995-м в библиотеке детского лагеря нашел книгу какого-то психолога (кажется, это был Игорь Кон). Там было исследование, которое он провел в “Артеке”. Психолог опросил мальчиков и девочек: 50% мальчиков сказали, что у них есть первая любовь, 25% девочек, что у них есть мальчики, и один мальчик сказал, что у него мальчик. И тогда я понял, что все окей — я такой не один в “Артеке”».

У семьи было сложно с финансами, поэтому уже в 16 лет Борис пошел работать в ЖЭК. Он был программистом и бухгалтером одновременно. Тогда же впервые получил доступ к интернету — на зарубежных сайтах удалось найти статьи о том, как понять, что мальчик может любить мальчика, а девочки могут не нравиться.

В начале 2000-х, когда о правах сообщества ЛГБТ+ еще открыто не говорили, к Борису часто приходили за советами местные лесбиянки, геи и бисексуальные люди, которые хотели обезопасить себя, занимаясь сексом. Чаще всего это были мужчины, которые планировали секс с мужчинами.

Подобные встречи проводила организация «Сеть людей, живущих со СПИДом», ведь ВИЧ и СПИД в те времена ассоциировали с однополым сексом. Бориса приглашали на мероприятия, чтобы он рассказывал, как правильно заботиться о своем здоровье и здоровье партнера. Впоследствии он стал ментором для молодых людей, которые хотели знать, как безопасно встречаться, заниматься сексом, общаться с родителями и сверстниками. Часто на встречах говорили и о том, стоит ли признаваться близким в своей идентичности.

Каминг-ауты Борис делает ежедневно: «Если спрашивают о моей гендерной идентичности, ничего не скрываю. Так вышло и в семье: моя мама — учительница, она человек просвещенный. Она сама поняла и приняла. Никаких проблем не было […] Только вот на свадьбе младшего брата она грустно посмотрела на меня и сказала: “Я бы так хотела побывать на твоей свадьбе…” А я не могу сыграть свадьбу здесь (в Украине, — ред.)», — говорит Борис, улыбаясь.

Со своим мужем Борис живет 17 лет, но их отношения официально не оформлены, и если вдруг с ним случится худшее, по закону претендовать на совместно нажитое имущество Борис не сможет, для этого надо каждый раз при покупке чего-либо оформить дополнительные бумаги. И если кто-то из пары попадет в реанимацию — закон разрешает доступ только родственникам. Другим — «мужьям», «партнерам», «друзьям» — нельзя.

Знакомьтесь — Бруня

Впрочем, в гардеробе Бориса есть свадебное платье. Он купил его несколько лет назад за 100 гривен в столичном секонде и вез домой в «Интерсити». Это был тот еще квест, вспоминает он. Платье — только для выступлений Брунгильды Голден, сценического образа Бориса. Сам он говорит, что если бы мог сыграть свадьбу со своим мужем, то они были бы в костюмах.

Другие костюмы он покупал тоже в основном случайно. Тот, в котором Брунгильда играла несколько лет назад Королеву червей, принесла подруга из какой-то комиссионки, или такого же секонда. Как-то в обувном Борис увидел туфли в цветах американского флага. Тогда и возникла мысль о номере-посвящении Госдепу.

«Весь образ возник после того, как я купил туфли. В нем я в первый раз появился на киевском прайде, когда появилась платформа с дрэг-квин. В том номере я и был сотрудницей Госдепа США, которую якобы заслали в Украину… пропагандировать, значит», — смеется Борис.

Выступать на сцене сейчас приходится не так часто, как хотелось бы: сначала юмористические выступления были не ко времени из-за войны, а с прошлого года — из-за пандемии. Раньше же Бруню, так сокращенно Борис называет Брунгильду, приглашали на выступления на вечеринках, в клубы, на корпоративы, свадьбы гетеросексуальных пар. Никто никого не высмеивал, не бил, ни унижал. Брунгильда с подругами из дуэта «Баккара», Капиталиной Железной и другими дрэг-квин получали от выступлений заряд энергии и гонорары.

История Брунгильды началась с того, что на одном из корпоративов Борис увидел, как выступают травести. Мужчина вспоминает, что они были неопрятные, в рваных чулках. Борису и его друзьями Кириллу и Дмитрию это не понравилось. И подумалось: почему бы не выступить в этом жанре самим.

«Кирилл надел один из карнавальных костюмов в образе женщины. Зашло. Потом, где-то в 2008-2009 годах подтянулся и я. Мой первый образ — Мэри Поппинс… Это тоже зашло. Я получил кучу энергии, зал получил удовольствие», — рассказывает Борис.

Когда заказов на выступления становилось больше, он обзавелся сценическим именем «Борис… Брунгильда… Брунечка… А фамилия моя — Золотченко. Перевели на английский — Голден. Брунгильда — она богиня, дочь великого Одина, эта небедная женщина ищет себе мужчину, которого бы не она защищала, а который бы защищал ее».

Сейчас о новых образах Борис не думает — есть другой, более насущный вопрос: организовать новое пространство для встреч с психологами, киновечеринок, акций, мероприятий и брифингов. Срок аренды помещения, которое было пристанищем для молодых криворожских геев и лесбиянок в последние годы, заканчивается. Поэтому Борис сейчас в поиске доноров и помещения, где он сможет и дальше проводить просветительские встречи с подростками и правозащитные акции.

Закон, который не работает

В 2018-м на Бориса дважды нападали, оба раза били, выкрикивали оскорбительные фразы, доходило даже до госпитализации. От нее приходилось отказываться, потому что полиция не хотела приезжать на вызов и даже просто принимать заявление о нападении — надо было ехать в отделение самому. Хотя Борис настаивал — били не просто так, ведь не грабили. Злоумышленники или били молча, или выкрикивали что-то вроде «ты знаешь, за что».

Криворожская полиция не смогла обоснованно объяснить редакции: почему такие преступления не расследуются, а сведения о них не вносят даже в Единый реестр досудебных расследований. Полицейские говорят об отсутствии в статье 161 УК, которая карает за нарушение равноправия граждан, четких толкований. Так, например, в законе не определены критерии по которым высказывания могут считаться разжиганием вражды или ненависти, оскорблением чувств граждан. Это якобы не позволяет должным образом квалифицировать преступления, ответственность за которые предусмотрена данной статьей.

Оба дела Бориса возбуждали по признакам статьи 296 — «хулиганство». Это всеукраинская практика. Объяснение одно: в законе четко ничего не сказано о языке вражды. И это касается не только гендерной идентичности, но и преступлений, касающихся, например, этнических меньшинств.

Антидискриминационный законопроект №5488 лежит в Верховной Раде с июня. Если его примут, возможно, в Уголовном кодексе будет четко определен термин «нетерпимость» и предусмотрена административная ответственность за нее. Эти изменения должны рано или поздно произойти, ведь принятие этого закона — часть обещанных Европейскому Союзу сдвигов в области прав человека.

Когда законопроект включат в повестку дня — пока неизвестно. Загадкой остается и позиция по меньшей мере шесть криворожских депутатов по этому проекту закона.

Кривбасс-прайд и радикалы

В Кривом Роге нынешняя неделя прайда стала возможной, в том числе и благодаря финансовой поддержке Amnesty International Ukraine. Удалось напечатать тематические открытки, футболки, провести информационную кампанию, тренинги с психологами, встречи с травести-актерами, медиками, родителями ЛГБТ-людей.

Если в 2016 году, когда на хаб напали неизвестные, полиция не хотела и смотреть в сторону ЛГБТ-сообщества Кривого Рога, а в 2018-м,чтобы провести прайд с несколькими десятками участников, полицейские вывезли их «на край географии», то сейчас, на Кривбасс-прайде-2021 все иначе.

«Сейчас работа с полицией изменилась к лучшему: теперь не мы за ними бегаем, а они за нами. В этом году позвонили и спросили: где, когда, сколько вас будет и какой план мероприятия», — гордо рассказывает о неделе прайда в Кривом Роге глава регионального филиала ВОО «Гей-альянс Украина» Борис Золотченко.

Нынешний Кривбасс-прайд завершился пикетом возле крупнейших в Европе цветочных часов, что в 100 метрах от здания исполкома горсовета. Здесь пели песни, произносили речи, спокойно поднимали радужный флаг.

Территорию с самого утра плотно оцепили правоохранители различного ранга, и как только пришли первые правые, им объяснили, что на этом месте проходит другой официально зарегистрирован митинг, а им следует выбрать для проведения своего другое время и место. Благодаря полиции до конфликтов или избиения дело не дошло.

Это был третья прайд-неделя в Кривом Роге. Борис говорит, что готов продолжать правозащитную работу, поддерживать подростков и родителей, которые только учатся понимать своих детей, сделавших каминг-аут. А пока — ищет для этого новое помещение и надеется на сдвиг в принятии законодательных изменений, чтобы в Украине люди могли свободно говорить о своей гендерной идентичности или сексуальной ориентации, или по крайней мере рассчитывать на закон, который будет работать в их защиту.

Amnesty International — это международная организация, объединяющая более 10 миллионов человек, которые считают борьбу с несправедливостью своим личным делом.

Ежегодный конкурс активистских инициатив назван в честь украинской активистки Леси Харченко, которая большую часть своей профессиональной жизни посвятила формированию активистского сообщества в Украине. Леся преждевременно умерла в октябре 2020 года.

 Над проектом работали: журналистка София Скиба, фотограф Денис Шабанин, креативный продюсер Вика Слобода и редактор Виктория Бега.

Автор: София Скиба

Источник

Сподобалось? Знайди хвилинку, щоб підтримати нас на Patreon!