22-летняя трансгендерная палестинка сбежала в Израиль – и покончила с собой
Захава, 22-летняя трансгендерная палестинка, сбежала в Израиль, спасаясь от жестоких преследований со стороны членов семьи. Но здесь она покончила с собой. Женщины, хорошо знакомые с этой историей, говорят, что на состояние Захавы можно негативно повлиять решение высокопоставленного чиновника министерства соцобеспечения перевести ее из группы девушек и молодых женщин, с которыми она жила – в другую, разнополую группу, на основе того, что ее необычный вид угрожал женщинам.
«Персонал хостеля «Альма», принадлежащего организации «Элем» по поддержке молодежи, находящейся в группе риска, был рад ее принять, – рассказала Нина Халеви, активистка проекта «Гила», которая постоянно сопровождала Захаву на протяжении последнего года. – Персонал предельно предан своей задаче – заботе об этой общине. Мы отлично с ними сотрудничали, они были счастливы».
По словам Халеви, через два дня сотрудники получили сообщение от социальной службы, что Захаве не дали разрешения оставаться в этом хостеле, «поскольку она недостаточно женственна».
«Это было грубой пощечиной»
В середине июня ее перевели из этого в другую группу организации «Альма», на этот раз смешанную, которая находится в Хайфе. Несмотря на неоднократные попытки персонала облегчить ее интеграцию в группу, жизнь Захавы на новом месте стала сплошным мучением.
По мнению Халеви, причиной последнего кризиса, который пережила Захава, стало то, что ее вырвали из хостеля «Альма» и других организаций поддержки в центре страны, таких, как «Михлала» (социальная школа для возвращение женщин на рынок труда) и проект «Гила» по поддержке трансгендеров.
«После того, как она получила короткую передышку, – говорит Халеви, – выкинуть ее только потому, что она в недостаточной степени «женщина», было грубой пощечиной, очень жестоким поступком».
Ужасный финальный аккорд, которым закончилась история Захавы, вовсе не отражает ее решимость и оптимизм в недалеком прошлом. В июле прошлого года она дала интервью, рассказав о положении палестинских ЛГБТ-беженцев в Израиле. Она говорила о своих попытках заново построить жизнь в стране, которая не дает ей возможности работать и получать элементарное медицинское обслуживание и социальные услуги.
И за всем этим маячило ее прошлое – непрекращавшееся домашнее насилие, жертвой которого она была с детства из-за того, что не такая, как все. Захава рассказывала о своих мечтах о будущем, о семье, о работе, призналась, что «больше всего ей нравится помогать самой себе и другим людям, двигаться вперед». В то же время она жаловалась на отсутствие легального статуса. «В Израиле я в безопасности, но мне тяжело. Я не могу от этого избавиться, это лежит у меня камнем на сердце».
Она также сказала: «С гражданством моя жизнь была бы легче и проще». На вопрос, где она хотела бы видеть себя через пять-десять лет, она ответила: «За границей. Я хочу, чтобы у меня все было, чтобы я могла делать все, что хочу. И я делаю все, чтобы это произошло».
Действительно, Захава упорно трудилась, чтобы осуществить эту мечту. Халеви говорит: «Все, кто ее встречал, просто таяли. Она была необыкновенная – чувствительная, на редкость добрая, несмотря на то, как тяжело сложилась ее жизнь. Ее открытость, любопытство, интерес к тайнам бытия и мира, и рядом – абсурдность ее существования. Она была редкой жемчужиной».
Наама Сабато, директор отдела лиц, не имеющих статуса в Ассоциации ЛГБТ, говорит, что в поисках помощи Захава самостоятельно установила связи с различными организациями, которые в определенный момент создали совместную группу в WhatsApp, единственной целью которой было помочь ей. «Мы сказали, что будем работать вместе, а не поодиночке”, – сказал он.
«Это история, в которой соединились все провалы, какие только могут быть»
Сабато утверждает, что несмотря на то, что Захава была полна решимости и полна сил, чтобы выдерживать тяжесть положения, отсутствие ответной реакции по прежнему толкает подобных ей женщин на крайности. «Ее история – концентрат всех провалов, какие только могут быть. Ее случай – это также история многократных попыток и совместных действий различных организаций. Но в этом случае я не могу сказать, что Захава получила все, что ей было необходимо, чтобы остаться в живых».
Израиль отказывается признавать беженцами спасающихся в Израиле палестинцев – представителей ЛГБТ-сообщества. Однако государство признает смертельную опасность, которая им угрожает и определяет их как «лиц, подвергающихся угрозе». Такой статус не дает им права на работу, они лишены медицинской страховки и основных услуг системы Национального страхования. При этом их положение оценивает социальный работник гражданской администрации.
В рамках петиции, поданной в БАГАЦ рядом организаций, государство должно ответить на эти вопросы до 1 ноября. На слушании судья Дафна Барак Эрез уже задавалась вопросом, «что они будут есть, не имея работы». Но в случае с Захавой, как и со многими трансгендерами, политика социального обеспечения, не адаптированная к трансгендерному сообществу, уже сделала свое дело.
Халеви подчеркивает, что единственной системой экстренной помощи для молодых женщин из числа ЛГБТ сегодня является «Розовая крыша» ассоциации «Отот», где пребывание ограничено четырьмя месяцами. По ее словам, такого срока никому не хватит для восстановления, и уж точно не в случаях, «когда речь идет о людях, которые не имеют в стране никаких прав».
Халеви резко критикует решение о переводе Захавы в разнополую группу: “Идентичность не определяется внешним видом”, – возмущен он. По ее мнению, «Захаву убило отсутствие перспектив. Она осознала, что должна выживать в очень сложных условиях; что, хотя она говорит на иврите и знакома со многими людьми, ей не позволят здесь остаться. И пока ей не позволят перебраться в другую страну, здесь ей не разрешат ни работать, ни открыть счет в банке, у нее не будет доступа к медицинским услугам, необходимым гормональным препаратам и пр».
Жизнь без статуса
«Каждый раз, получая отказ в виде на жительство, она впадала в депрессию. Это был повторявшийся раз за разом кошмар: «а что, если мне не продлят разрешение?» Как может человек строить свою жизнь, если он постоянно пребывает в состоянии тревоги и неуверенности, живет в бедности, не зная будущего, без надежды на спасение и на то, что однажды этим мучениям придет конец?» – говорит Халеви.
Из министерства благосостояния и социального обеспечения поступил следующий ответ: «Мы выражаем глубокую скорбь по поводу смерти Захавы и выражаем искренние соболезнования ее близким. Министерство благосостояния и социального обеспечения делает все возможное, чтобы оказать гуманитарную помощь всем заявителям, обращающимся к государству за поддержкой, даже в случаях, когда речь идет о лицах, не имеющих легального статуса, как в данном случае. Покойная была включена в систему министерства по делам ЛГБТ-сообщества и помещена в одну из трех структур, которыми располагает министерство.
Социальные проблемы, с которыми сталкивается трансгендерное сообщество, очень сложны, и социальные службы Государства Израиль делают все, что в их силах, чтобы протянуть руку помощи этой группе населения. Только недавно министерство открыло большое количество структур, предназначенных для обеспечения соответствующей социальной поддержки членам трансгендерного сообщества, находящимся в затруднительном положении. Двери этих структур открыты и для тех, чей статус в Израиле еще не определен. К сожалению, все эти шаги со стороны министерства не смогли предотвратить трагическую смерть Захавы. Следует подчеркнуть, что утверждения об обстоятельствах ее перевода из структуры в структуру будут рассмотрены министерством. Следует также отметить, что в дополнение ко многим структурам, которые мы недавно открыли, мы собираемся открыть экстренный приют и восемь временных квартир для членов трансгендерного сообщества».
К министру здравоохранения Ницану Горовицу ЛГБТ-организации уже обращались с просьбой разработать специальную систему медицинского страхования для таких беженцев, как Захава – подобную той, что уже создана для других соискателей убежища в Израиле. Горовиц обещал «проверить этот вопрос», но пока не ответил.
Тамар Бен-Дор, «Сиха мекомит», М.Р. AP Photo/Rick Bowmer
