«Я не представлял, что секс существует»: Самый известный гей Полесья отвечает на неудобные вопросы
Недавно верующие собрали 52 тысячи подписей под обращением на имя Лукашенко, в котором требуют принять закон, запрещающий пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних, и ввести за это уголовную ответственность. Корреспондент правозащитного центра «Весна» примерил на себя роль этих верующих и с самым известным открытым гомосексуалом полесского региона — 29-летним Евгением Карпавцом из Мозыря о том, можно ли стать гомосексуалом под влиянием пропаганды.
Обращаем ваше внимание на то, что частично грубые и некорректные вопросы заданы специально, чтобы спародировать ретроградные опасения гомофобов
— Слушай, неужели ты так вот рос, жил, а потом так — раз, и решил: «А не стать ли мне геем?!»
— Ничего я не решал, конечно. Случай, который мне запомнился, когда я впервые почувствовал такую какую-то симпатию к мальчику, произошел, когда мне было лет 6 или 7. Мы были в детском лагере, и я должен был во время конкурса представлять участников команды, капитаном которой я был. И вот того мальчика, который мне понравился, я, видимо, слишком эмоционально представил — наговорил ему уйму комплиментов. Потом старшие ребята, лет по 12 — 14 начали меня подначивать, называли «гомиком». Я тогда вообще принимал это за слово «гномик» и не понимал, что в нем плохого, хотя какой-то негатив от их интонаций осознавал.
— Так ты что — захотел с ним секса?
— Какого секса? Я тогда вообще не представлял, что какой-то секс существует! Просто что-то вот такое почувствовал, притяжение какое-то, внешне он мне казался красивым.
— А девушки красивые, которые тебе нравились, были?
— Может они и были красивые, но я к ним ничего такого не чувствовал.
— А тебя не воспитывали гомосексуальные родители?
— Какие еще гомосексуальные?! Это же советские люди, они об этом даже никогда не слышали! Обычные папа и мама! Правда, папа, когда мне было лет 10, начал куда-то исчезать, а когда мне было 12 — родители развелись. Далее мать меня растила одна. А отец и до сих пор живет с другой женщиной.
— То есть, только с мамой ты остался уже после того случай, который ты расцениваешь, как первое проявление твоей гомосексуальности?
— Конечно!
— Тогда, может, ты начитался чего-то такого, и поэтому гомосексуализм показался тебе интересным?
— Ну, если разные детские сказки, стишки Чуковского и Барто и первые тексты в школьном букваре можно считать гомопропагандой, то может. Ведь ничего, что хоть как-то связано с однополыми отношениями, я тогда просто не мог прочитать или услышать. Такого просто нигде не было.
— Хорошо! Родители — «нормальные». Читать было негде. Тогда, может, ты получил какую-то психологическую травму? Например, попытки каких-то ухаживаний от старших.
— Нет. Все было как в любой семье 1990-х годов, без каких-либо чрезвычайных происшествий.
— Когда окончательно убедился в том, что ты гей?
— Лет в 12 мне стало очевидно, что меня привлекают парни. Но я сам в себе это категорически отрицал. Мне казалось, что это нечто не совсем правильное, если у парня есть чувства к парням. Я считал, что должен быть как родители — полюбить девушку, создать семью. В 12, 13, 14, 15 лет я сам с собой боролся, сильно переживал по этому поводу. Мне казалось, что я такой один на весь мир, какой-то извращенец.
— А у тебя друзья были? Или подруги?
— И друзья, и подруги. Были два лучших друга с детства. И, кстати, подростками они в нашей компании зачастую начинали разговоры про девочек, даже лгали, как мне кажется, что там у них с кем-то из девушек что-то было. А я в это время просто отмалчивался. Сейчас оба этих парня женаты, и мы почти не общаемся.
— Ну а почему бы и тебе было не познакомиться с девушкой? Может быть, твоя заинтересованность парнями и прошла бы?
— Я так же подумал. И тогда, лет в 15, я решил завести себе девушку. У нас завязались какие-то отношения с одноклассницей. Для всех — якобы у меня есть девушка. Я сделал это именно для того, чтобы про меня не думали, что я гомик. Причем, я о ней заботился. Делал разные приятные сюрпризы и подарки. Мне всегда хочется о ком-то заботиться. Но со временем я начал понимать, что рано или поздно она захочет близости, а мне этого абсолютно не хочется, и я могу просто опозориться. У меня тогда уже даже подростковые фантазии, сны были о парнях. И тогда я ей просто сказал, что она мне надоела и порвал отношения. В общем я не понимаю, зачем общество требует, чтобы такие как мы создавали «традиционные» семьи. Неужели кому-то хочется, чтобы отношения, или даже брак, например, с его дочерью, поддерживал человек, который все равно никогда не сможет ее полюбить просто из-за своей природы? Зачем обрекать их обоих быть несчастливыми? Да и дети вряд ли в таком браке будут счастливыми.
— А когда ты решил открыться?
— Сначала я открылся случайному попутчику в поезде, который был такой же, как я догадался. И пообщавшись с ним, я узнал, что далеко не один такой. Потом я много думал и понял, что никакая я не ошибка! Таких людей много. И я просто стал гораздо лучше чувствовать себя. Потом появился интернет, где я познакомился с парнем и собрался ехать к нему. Мать спросила, девушка ли это. А поскольку я открытый человек, мне очень трудно лгать. Ложь я считаю настоящим грехом! Я так воспитан — не врать. И поэтому я сказал матери и сестре, что это не девушка. Я сказал матери, что мне нравятся парни и вот такой вот я есть. Потом, когда я сел в маршрутку, мне сестра прислала смс: «не позорь семью».
— А как ты решил открыться всему обществу?
— К этому все само собой как-то подошло. На вопрос, когда я женюсь, который мне задавали на работе, я начал прямо отвечать, что никогда. Либо, если в компании натуралов обсуждали геев (кстати, в таких тру-натуральных компаниях это почему-то одна из самых обсуждаемых тем) и говорили, что их всех нужно расстреливать или поить молоком с селедкой, чтобы знали для чего мужику жопа, я говорил просто — вот есть я, вы все меня знаете, а я — такой. Меня нужно расстрелять? И еще, кстати, странно, что они сразу думают именно о жопе.
— А потом ты почему-то решил попасть в СМИ. Зачем? К тебе же никто в постель не лез. Занимайся там с кем хочешь чем хочешь, только не нужно об этом всем рассказывать. Зачем тебе это? Ты хотел пиара, славы, известности?
— Ну, во-первых, ко мне просто обратился журналист, который хотел написать на эту тему, и я решил с ним поговорить. Я считаю, что в век информации бессмысленно скрываться. Но рассказывая о себе, я становлюсь собой, настоящим. И, самое главное, что я делаю вклад в общую дело — вот мы есть, мы — часть общества, причем, в большинстве своем мы не асоциальные, часть, которая делает для общества много важного. Мы обычные люди, только с одной особенностью, которая касается личных отношений. Мы не представляем никакой опасности для окружающих. Зачем же нас подвергать опасности? Зачем заставлять нас жить во лжи? Я считаю, что врать не стоит, стоит жить искренне и открыто.
— И что тебе дала эта известность?
— Это скорее черный пиар. От него больше проблем. Отношение коллектива на работе стало другим. Мне в глаза никто ничего не говорил, но я часто слышал, как за спиной говорили: «Тот, заднеприводный, пошел», какие-то подначивания были. Руководство мне тоже ничего не говорило, но в один прекрасный момент, когда закончился очередной контракт, его просто со мной не продлили без объяснения причин.
— Зачем ЛГБТК+ создают какие-то организации, устраивают гей-прайды, в общем ведут эту пропаганду? Это же только вызывает агрессию к вам от остального общества. Гетеросексуалы же ничего такого не делают. Не бывает парадов натуралов!
— Во-первых, нужно различать гей-прайды у нас и в развитых странах, где уважают права человека, независимо от сексуальной ориентации. Там прайд уже давно стал праздником, фестивалем, на котором люди развлекаются, просвещаются, а города зарабатывают немалые деньги. А в постсоветских странах все еще одна из главных целей прайдов — показать, что мы есть, что нас — много, что среди нас есть ваши соседи, друзья, коллеги, однокурсники, что мы — обычные люди, а не какие-то фрики в боа из перьев, и мы хотим жить, не скрываясь и обманывая всех, включая самих себя, а открыто и честно. Кроме того, прайд или еще какой-то выход, информационная работа в нашем обществе — это отстаивание своих прав.
— Каких прав? Чего вам не хватает? Вас же в тюрьму сейчас не сажают, не вешают, как в арабском мире. Любите себе друг друга тихонько дома. Гетеросексуалы же не идут требовать своих гетеросексуальных прав.
— Ведь у них те права, которых мы хотим себе, и так есть. Знаешь, если бы натуралам сегодня на работе вдогонку говорили: «Вон пошел гетераст!», отказывали в больнице дать сведения о состоянии здоровья человека, с которым они прожили вместе в любви много лет, ведь юридически они друг другу — никто, и если бы такого человека «закрыли» после очередной Площади в какой-нибудь ИВС, не принимали бы передачи, ведь их принимают тоже только от близких родственников, если бы их избивали на улице только за то, что они проявили внимание к своей любимой или любимому поцелуем или взяв за руку, подарив цветы, запрещали бы иметь детей — мне кажется, еще как они ходили бы на такие же парады! Мы бы со своей сегодняшней «пропагандой» просто курили бы в стороне!
— То есть, ты намекаешь на то, что вам нужно разрешить регистрировать однополые браки?
— Их можно назвать как угодно. Брак, партнерство или как-то еще. Главное, чтобы это был юридический акт признания того, что мы с моим любимым друг для друга — родные люди, близкие родственники. И чтобы в результате этого мы имели те же права, что и гетеросексуальные пары.
— Слушай, сегодня разрешат заключать браки мужчине с мужчиной, женщине с женщиной, а что завтра? О своих правах заявят педофилы, зоофилы. Одни скажут, расписывайте нас с детьми, другой захочет жениться на козе!
— Во-первых, не нужно путать типы сексуальной ориентации и сексуальные практики. Гетеросексуальность, бисексуальность и гомосексуальность — это типы сексуальной ориентации по полу. А разные «-филии» — это практики, которые могут использоваться представителями всех трех ориентаций. А могут и не использоваться, что чаще всего и бывает. Сексуальность — это вообще не о том, как удовлетворять половое желание. Причем, педофилия и зоофилия — это девиантное практики, потому что используется бессознательное состояние либо не взрослой личности, которая не способна адекватно оценивать то, что с ней делают, либо вообще животных. Ни ребенок, ни коза не могут осознанно ответить, что идут в отношения по доброй воле. Поэтому — это просто спекуляция на различных понятиях, которые плохо знает большинство людей. И, кстати, педофилов-гетеросексуалов гораздо больше, чем гомосексуалов.
— У тебя еще прозвучало, что вам детей, мол, не позволяют воспитывать. Но ведь считается, что вы их можете растлить и они также вырастут гомосексуалами.
— Это просто гомофобская паранойя, на мой взгляд. Так можно и о гетеросексуалах сказать, что отец обязательно растлить дочку, а мать — сына! В гомосексуальной паре, так же, как и в гетеросексуальной, вполне хватает любви между собой, зачем кому-то развращать детей? А тип сексуальности воспитанием не создается. Мой пример — яркое тому доказательство. Меня воспитывали в совершенно гетеросексуальной традиции, а получился такой, какой я есть. На самом деле травматическим для любого ребенка являются измены, разводы родителей, ссоры в семье и домашнее насилие, а не их ориентация.
— Дети и подростки — они же с неустойчивой психикой, могут насмотреться на тебя, что ты со своей ориентацией не загоняешься, живешь нормально, ходишь по городу, не прячешься по закоулкам, и они тоже захотят попробовать, хотя бы в знак протеста. Видимо, вот так пропаганда и срабатывает, что геев становится больше и больше.
— Геев не становится больше. Процент людей с гомосексуальной ориентацией в любом обществе колеблется около цифры 5% уже много лет, согласно разным исследованиям. Больше становится людей, которые осмеливаются вылезти из шкафа и сказать, что их привлекают люди их пола. И это нормально. Люди становятся более искренними и настоящими, избавляются от двуличия, лицемерия и двойной жизни. И ок, пусть я буду для них примером! Не буду скрывать, такую цель я тоже преследую. Но подростков-гетеросексуалов я точно геями не сделаю. Это невозможно. Даже, если они когда-то попробуют какой-то такой секс, решив, что это круто (хотя, вряд ли у них даже мысли такие появятся, если они действительно гетеро!) — им это просто не понравится и они останутся с той ориентацией, которая у них от природы. Иначе я (сколько уже я в том же подростковом возрасте стремился изменить свою ориентацию!) давно был бы женатым семьянином.
— Ну вы же все равно не можете иметь собственных детей, к вам, в тех странах, где это возможно, попадают чужие. Значит, вы — противоестественны. В природе у самцов и самок существуют инстинкты, которые привлекают их друг к другу для продолжения рода. А у вас этого нет. Поэтому верующие и называют это извращением.
— Мы же не самцы и самки! У нас есть чувства, а не инстинкты. Поэтому — мы люди. И смысл жизни человека не только в продолжения рода. Много людей по разным причинам не могут иметь детей, много одиноких, но гениальных людей, которые много сделали для развития цивилизации. И гомосексуалы — такие же люди, как и гетеросексуалы. Только этим признаком мы и отличаемся. Больше ничем. Мы не просим сожаления, мы полноценные. Мы просим уважения наших чувств и нашей любви, равного отношения к нам. Мы не боремся с так называемыми «традиционными ценностями», наше счастье с ними никак не связано, ведь это разные жизни разных людей, которые существуют параллельно. Это не пропаганда гомосексуальности, ее просто невозможно пропагандировать. Это пропаганда уважительного и толерантного отношения к достаточно значительной социальной группе членов нашего общества.
