Сбежавший из России гей: в Латвии я дома
Он никакой не преследуемый скандальный политик или страдающий за свою религию фанатик. Александр из российской глубинки получил статус беженца в Латвии совсем по иной причине. Деликатной.
Спорной в России и уже в чем-то привычной для нас. Наша страна, в которой он ни разу прежде не бывал, заочно была для него «La terre promise», пишет TVnet. Как говорит Саша из Перми, «это не клишейные «Юрмала, Паулс, бальзам и шпроты. Теперь это моя вторая родина навсегда».
… Я журналист, человек, который хочет жить в безопасности. Недавно мне исполнилось 28 лет, родом из Пермского края России. Учился в университете на филологическом факультете. 12 декабря исполнилось полтора года, как я живу в Латвии, не женат, детей нет. Я здесь один. Работал на радио и телевидении как в Перми, так и в Москве…
— Уехать откуда-то и приехать куда-то, это одно решение, но состоящее из двух мотивов. Начнем с первого: почему Вы уехали из России?
— … Ну ладно, об этом все равно уже писали. Я гей.* В течение нескольких лет именно по этой причине меня не только притесняли, но и преследовали. Это были и увольнения с работы, и физическое насилие. Вот видите шрам на моем лице – это меня избивали, сломали челюсть. Ну а последней каплей стал инцидент, по которому состоялся суд: один человек сейчас сидит в тюрьме, двум другим дали десть месяцев принудительных работ. Начались всяческие угрозы, поэтому, чтобы сохранить свою жизнь, я и уехал.
— Эта «последняя капля» стала поводом для Вашего решения. Оно было принято спонтанно?
— Нет, я давно планировал уехать куда-нибудь из России, такая мысль появилась у меня лет пять назад, желание решиться на это росло по нарастающей.
— С «откуда» более или менее понятно, а как Вы конкретно определились с «куда-нибудь»?
— В Латвии у меня были друзья, с которыми я общался заочно, по телефону, через компьютер. С английским языком у меня не очень, поэтому я прекрасно понимал, что жить в более западной, европейской стране для меня будет весьма проблематично. Здесь же множество людей говорит по-русски. Да дело даже не в этом, я был влюблен в эту страну, ни разу здесь не бывав. Возможно, это иллюзия, но именно Латвия для меня всегда представала в каком-то сказочном, волшебном образе.
Ну и, как я говорил, были друзья и знал, что они мне на первых порах обязательно помогут.
— Сказочный образ создавался из клишейного «квартета»: Юрмала, Паулс, бальзам и шпроты?
— Я смотрел разные фильмы про Латвию, ее историю, читал о вашей, а теперь уже своей стране в интернете, и ассоциировал ее с собой, тем, кто постоянно вынужден от кого-то защищаться и получает «со всех сторон». Рядом красивое море, хорошая природа, прекрасная архитектура… Клише же никаких у меня не было, ведь я родился в 1989 и какой-то ностальгии по «советскому Западу» не испытывал.
— Коль скоро мы заговорили об образе Латвии… Для Вас он идеализированный, сказочный, волшебный. Это страна мечты и в чем-то, как кажется, «La Terre promise». На Вас не повлиял культивируемый в российском обществе другой образ нашей страны вкупе со всей Балтией — врага номер три после США и Украины?
— Это все работа российской пропаганды. Вот мне бабушка, с которой мы часто созваниваемся, часто говорит: у вас же там за русский язык по морде бьют. Да и сам я часто натыкался на российские телесюжеты, которые демонизируют Латвию. Особенно она усилилась после решения перевести русские школы на латышский язык. Вы не представляете, сколько негативных сюжетов было на нашем ТВ о вашей стране! Да, я думаю, что для российского общества Латвия сейчас находится в тройке врагов.
— У многих россиян, как нам кажется, существует некий дуализм в отношении Латвии: для более старшего поколения это «осколки Империи», для тех, кто помоложе и уже сейчас, получив загранпаспорта, ездит на Запад -«задворки Европы».
— Как мне рассказывала бабушка, в Советском Союзе Латвия и вся Прибалтика считались чуть ли не заграницей, поэтому сейчас в России у определенной части населения существует некая зависть к вам. Вы пошли по европейскому пути, ну а нам же в России надо кого-то ненавидеть. Да, конечно, пренебрежительное отношение к Латвии в России тоже существует, она же всегда была «нашенской», собственной.
… Когда я сюда прилетел, то понял: вот, наконец-то случилось то, о чем я так долго мечтал. Нет, у меня не было пресловутого ощущения свободы, я просто не понимал, что происходит. Ведь этого я так долго добивался. В России у нас очень много невыездных людей, вы себе не представляете, как я волновался на таможне, на пункте паспортного контроля. Бабушка меня долго отговаривала и по сей день не понимает, что произошло. Ей же 79 лет. Возможно, она до конца всего не понимает, но я навсегда запомню, как она плакала…
— Самое первое — оно ведь незабываемо, как первая любовь, первый поцелуй… Итак, Вы приземлились в Латвии, как Вас встретила «страна мечты»?
— Первое что я ощутил после выхода из самолета — сильный, холодный, пронзительный и «стальной» ветер, хотя было лето. Я-то думал, ведь если светит солнце, значит должно быть тепло. Вышел в одной рубашечке, куртка в рюкзаке. Когда я вышел из здания аэропорта, первое впечатление, как же все вокруг чисто!
Вы, возможно, к этому привыкли, но по сравнению с моей родной Пермью, да что Пермью, даже с Москвой это небо и земля. Вся травка подстрижена! И еще: все в России думают, что в Латвии живут хмурые, угрюмые люди. Да ничего подобного, столько улыбчивых, радостных и «радужных» людей я еще никогда не встречал.
А потом мы с друзьями поехали в юрмальскую гостиницу. Море! Последний раз я его видел, наверное, лет в 12. Я был счастлив, что я, наконец-то, здесь.
— Прошло полтора года, как Вы живете в Латвии. Чувства не притупились, восторг не пропал, Вы почувствовали нашу страну «на вкус»?
— Да, ощущения стали несколько другими. Первое время я привыкал к этой, новой жизни, улицам, всему, что меня окружает, но через три месяца стал чувствовать себя, как дома. Главным для меня был язык. Я еще в России заказал для себя самоучитель по латышскому, такой, знаете ли, простенький. Как я уже говорил, смотрел перед этим фильмы о Латвии.
— «Долгую дорогу в дюнах», разумеется?
— К сожалению, нет. Я смотрел фильмы из «нулевых» годов.
— А как самоучитель латышского языка, пригодился?
— Сейчас я в Министерстве образования сдал экзамен на А-2, потом пойду на более углубленные курсы, чтобы получить категорию В-2. Но, знаете, языковых барьеров я здесь никогда не чувствовал, со всеми свободно разговаривал по-русски, что в магазинах, что в государственных учреждениях.
— Ну и как вам, филологу, латышский язык «на вкус» кажется? Не польский, конечно, но все же тоже слегка шипящий
— Мне он очень нравится. Знаю, что многие русские в Латвии принципиально не говорят по-латышски, но я в тех же магазинах, особенно продуктовых, стараюсь общаться на государственном языке. Да, часто это трудно, часто в разговоре со мной переходят на русский, но я пытаюсь. Конечно, очень трудны для меня все эти «гарумзимес», восходящие и нисходящие «перегибы» по интонации.
— Ваш отъезд из России это что: эмиграция, эвакуация или бегство? Вы же сейчас по статусу беженец.
— На тот момент, когда меня преследовали из-за моей сексуальной ориентации, это было эвакуацией. Тогда все так сложилось, но сейчас я себя, конечно же, воспринимаю эмигрантом. Я не люблю слово «беженец», потому что у многих людей к нему несколько предвзятое отношение, связанное с какими-то стереотипами. Кто в их понимании беженец? Смуглый, а значит опасный человек, бегущий на Запад для совершения терактов.
— У нас было немало интервью со многими россиянами, которые приехали в Латвию по разным причинам. В беседе с нашим корреспондентом одна из них и весьма успешная, как модно говорить, «бизнес-леди» Дарья Бескина заявила следующее: «Безусловно, Латвия — продолжение «русского мира», это очень здесь ощутимо». Вы подписываетесь под ее словами?
— Нет, я категорически не согласен.
— Пожалуйста, аргументируйте.
— В Латвии исторически была другая культура, другие ценности…
— Я Вам расшифрую, что она имела в виду. История есть история, так уж сложилось, что Латвия всегда была «под кем-то». Ну вот возьмем Ригу — красивейший город, но кто ее строил, — немцы, шведы, русские. Латышская архитектура здесь появилась ой как поздно. Первая газета на латышском — это Санкт-Петербург, огромнейшее сходство самих языков, да перечислять можно бесконечно. Кроме того, как Вы сами сказали, Вам здесь комфортно, потому что все говорят по-русски.
— Естественно, историю не изменить. Немцы, шведы, Российская империя, Советский Союз… Многие спрашивают, чем отличаются латвийские русские от россиян. Дело не в акценте, дело в менталитете. Я не могу сформулировать разницу, но он иной, совсем-совсем другой. Местные русские более спокойные, уравновешенные, менее агрессивные. Здесь, например, молодежь проявляет себя, как хочет, в России же, в городке под 300 000 населения тебя просто побьют за элементарную серьгу в ухе.
— Вы, как россиянин, видите что-то общее у Латвии с Россией?
— Образ жизни людей, ее течение, быт, особенно в спальных районах почти ничем не отличаются. А вот что меня удивило — в Латвии очень много людей занимаются спортом, в России такого нет. Я живу в Плявниеки — там куча велосипедистов, людей, прогуливающихся с палочками, бегающей молодежи.
— Полтора года здесь, в Латвии и 26,5 в России. Ностальгией не мучаетесь?
— Никакой ностальгии нет, я столько всего за последнее время натерпелся в России! Да, конечно, скучаю по родственникам, по дому как месту, где я вырос. Тоскую иногда по своей «маленькой Родине».
… Посмотрите на протесты против перевода школ на русский язык. Кто там стоит? Одни пенсионеры. Это же просто смешно. Самих детей, о которых так «заботятся» там же нет. Я знаю, что несколько лет назад были массовые демонстрации в «Парке победы», а сейчас вышли всего около сотни человек… У меня есть масса знакомых среди местных русских. Все они молодые люди и прекрасно знают латышский язык, их не нужно заставлять учить его на законодательном уровне. То, что здесь живут люди, которые принципиально не хотят учит латышский язык — ну, это их проблема…
— Для многих беженцев, особенно выходцев из стран Африки и Азии, Латвия — лишь мостик для дальнейшего «прыжка» в «старую Европу». Вы «прыгать» дальше, как я понял, не собираетесь?
— Ни в коем случае. Я здесь себя чувствую уверенно и комфортно. У меня здесь друзья, хорошая работа, привык к городу и стране. Зачем мне куда-то еще ехать и начинать все сначала? Не вижу в этом никакого смысла. Люди из арабских стран уезжают в ту же Германию, потому что там есть их общины, так и у меня здесь есть своя.
…Я журналист, работаю на латвийском международном русскоязычном телеканале (по просьбе Александра, мы не называем данное СМИ, — прим.ред.). Сейчас мы начинаем сотрудничество с русским вещанием LTV7. Мне было трудно найти работу по специальности, ведь работать в Латвии, не зная латышского, невозможно: многие политики не знают латышского языка, многие принципиально на нем не говорят.
Слава Богу, удалось найти работу и действовать там, где латышский мне не нужен. Я планирую провести здесь всю свою жизнь, завести здесь дом, семью с любимым человеком. Здесь толерантность в разы выше, чем в России.
— Как я понял, Вы человек далекий от политики, поэтому не прошу глубинного анализа ситуации в России. Тем не менее, что Вы, человек из российской глубинки, можете сказать о ситуации в стране, откуда недавно приехали?
— Если коротко, то все очень плохо.
— Все, это что? Если не затруднит, расскажите нам хоть чуть-чуть из этого «все».
— Тут, понимаете, такая ситуация, что меня нервирует и раздражает даже не политика государства, черт с ними, с политиками, Путиным. Меня бесит пропаганда российских СМИ, культивирующая ненависть. В путинской России сейчас как в Советском Союзе: мы одни хорошие, а все вокруг плохие. Ну вот моя бабушка постоянно смотрит передачи Соловьева, потом мы разговариваем и я ее честно прошу, ну давай не будем с тобой спорить. Я понимаю, что это бесполезно.
Россияне, не все конечно, превращаются в некую биомассу ненавидящих всех вокруг людей. Это печально. На самом деле. Я думаю, что из нового срока Путина ничего хорошего не выйдет для России. Что-то должно случиться, не знаю, может с финансовой точки зрения, политической. Невозможно предсказать, что придет в голову российским политикам. Все плохо и становится хуже.
— Еще два вопроса. Первый. Что Вы, бывший россиянин, а теперь человек со статусом беженца в Латвии, могли бы сказать местным русским?
— Ребята, прекратите называть друг друга «фашистами» и «оккупантами». Перестаньте ненавидеть друг друга, давайте объединимся ради того, чтобы в Латвии всем нам вместе было хорошо жить.
— Вопрос второй и последний: что Вы сказали бы сейчас россиянам о Латвии с «высоты» своих полутора лет жизни здесь? Вот просто представьте, Вас спрашивают друзья: Саня, ну какая она, эта Латвия?
— Латвия — прекрасная, красивая страна. Ребята, здесь не арестовывают за русскую речь на улицах, здесь не бьют за русский язык в магазинах. Приезжайте ко мне в гости!
*Справка из meduza.io: 31 декабря 2015 года 26-летний Александр из городка в Пермском крае России отправился в гости к своим друзьям Дарье и Рустаму, чтобы отметить Новый год (фамилия Александра не указывается по его просьбе). Через некоторое время друзья Александра собрались в сауну, но сам он остался у них в квартире, сославшись на усталость. Теперь он называет это решение ошибкой, –
Александр проснулся от слов: «Тут же этот пидор спит». В комнате находилась компания шапочно знакомых ему подвыпивших молодых людей — ранее они уже не раз задирали его на улице фразами вроде «Иди сюда, пидор». О сексуальной ориентации молодого человека они узнали от общих знакомых. «Доверился не тем людям», — объясняет Александр.
Как выяснилось позже, с его друзьями мужчины встретились в сауне, напросились в гости — и попали в квартиру первыми. Они достали водку и стали выпивать; Александр хотел уйти, но ему не позволили — вместо этого усадили на диван и начали бить; время от времени стаскивали на пол, пинали. Когда изо рта у молодого человека пошла кровь, чтобы не пачкать пол, его выволокли в длинный подъездный коридор. Он кричал, просил о помощи, но никто не вышел.
Потом Александра затащили обратно в квартиру. Он услышал: «Это ему должно понравиться». С него стянули одежду и вставили в задний проход расческу; кто-то по ней пнул (после хозяин квартиры успел ее спрятать, а потом передать следствию). По словам мужчины, его друзья хотели за него заступиться, но сами боялись дебоширов — у Рустама на следующий день он увидел синяк под глазом. Мужчину оставили в покое, но покинуть квартиру он смог только утром, когда насильники уже ушли.
Заявление Александр поначалу писать не хотел — боялся новых издевательств уже от полицейских. Настояла бабушка. Увидев кровоподтеки на лице, боках и шее внука, она позвонила в полицию и заявила, что его избили из-за сексуальной ориентации. Через четверть часа Александра уже везли в отделение. Полицейские и судмедэксперт, к его удивлению, вели себя корректно.
До суда молодой человек почти не выходил на улицу, к следователю ездил на такси. Один из нападавших приходил к нему домой и просил забрать заявление, но Александр отказался. В марте 2016 года суд вынес приговор, признав нападавших виновными в нанесении побоев, причем по «мотиву ненависти в отношении социальной группы» — «лиц нетрадиционной сексуальной ориентации» (цитаты из приговора). Одного из мужчин также признали виновным в насильственных действиях сексуального характера. Он получил три года колонии общего режима; остальные — по десять месяцев исправительных работ.
Александр не ожидал такого поворота. Несмотря на решение суда, вскоре после последнего заседания он, опасаясь расправы (кто-то говорил ему, что друзья насильника хотели отомстить за тюремный срок приятеля), переехал в Латвию.
