Однополая любовь в ГДР: история одной женщины
Слежка агентов штази, отсутствие возможности открыто встречаться с возлюбленными, неоднозначное отношение в обществе. В беседе с DW представительница ЛГБТ вспоминает о жизни в ГДР.
Быть непохожим на других нелегко всегда. А в условиях “развитого социализма” из-за этого можно было и вовсе стать изгоем. Новый документальный фильм “Uferfrauen”, снятый немецким режиссером Барбарой Вальбраун (Barbara Wallbraun) и вышедший недавно в кинопрокат, повествует о положении женщин-лесбиянок в ГДР. Насколько соответствует действительности то, о чем рассказывают героини ленты? В беседе с DW своей историей поделилась представительница ЛГБТ из восточногерманского Магдебурга.
Запретная любовь
“Меня с раннего детства влекло к женщинам больше, чем к мужчинам. Они всегда казались мне более классными, что ли. Окончательно я все поняла про себя уже в 10-летнем возрасте, когда по уши влюбилась в одну учительницу. При ее появлении у меня просто сердце выскакивало из груди. И, представьте, я вовсе не пугалась этого чувства – наоборот, наслаждалась тем, что со мной происходило”, – это слова Жаклин Брёзике (Jacqueline Brösicke), главы и основательницы женского социально-культурного центра Courage (“Мужество”), открытого в ее родном Магдебурге 30 лет назад, когда Германия воссоединилась и ГДР исчезла с географической карты.
Сейчас Жаклин 58 лет, и она живет открытой полноценной жизнью. А тогда, в ГДР, однополую любовь лучше было не афишировать. “С одной стороны, официально гомосексуальность в ГДР преступлением не считалась, наказание за нее закон не предусматривал. Однако вступать в брак друг с другом и усыновлять детей гомосексуалам не разрешалось, – поясняет Жаклин. – Неоднозначно к ним относились и в обществе. И понятно, что большинство геев и лесбиянок на каминг-аут не шли. О том, чтобы открыто собираться вместе, не могло быть и речи. Поэтому познакомиться друг с другом было очень сложно”.
Несмотря на свое влечение к женщинам, в юности Жаклин пробовала встречаться с мужчинами, но ни к одному бойфренду так и не испытала сильных чувств. Свою первую настоящую любовь она встретила, когда ей исполнилось 22 года – и это была девушка. “Я работала тогда в одной крупной компании. И однажды у нас появилась молоденькая ученица производственного обучения. Мы влюбились друг в друга с первого взгляда и стали тайно встречаться. С парнем, с которым я тогда была вместе, я тут же рассталась”, – вспоминает женщина.
Каминг-аут и слежка штази
Со временем о сексуальной ориентации Жаклин стали догадываться ее коллеги. Но девушке было уже все равно. По ее словам, она буквально порхала от любви и эмоций, чувствовала себя на седьмом небе и больше не желала жить по-другому и что-то скрывать. “Я всем своим видом излучала такое счастье, спокойствие и самодостаточность, что и мои друзья лишь порадовались за меня и безоговорочно приняли мой каминг-аут, – рассказывает Жаклин. – А вот родственникам я ничего объявлять не стала. Я ведь выросла с отцом и мачехой. Мачеха была очень злобной женщиной и так плохо обращалась со мной, что как только появилась возможность, я из дома выехала и практически не общалась больше ни с ней, ни с отцом. Впрочем, моя жизнь их особо и не интересовала. Зато у меня всегда было много хороших, надежных друзей. Они и стали моей семьей”.
Возлюбленная Жаклин ввела ее в магдебургскую лесбийскую тусовку. Во времена ГДР в Магдебурге существовало несколько клубов и баров, где тайно собирались гомосексуалы. Попасть туда было очень сложно: на входе в заведение действовал строгий фейс-контроль. Со временем у Жаклин образовался круг знакомых и подруг из числа женщин-лесбиянок, и она создала небольшое сообщество, главной задачей которого стало формирование самосознания у лесбиянок. Позже девушки объединились еще с одной группой, носившей название “Женщины за мир”.
Встречались регулярно – примерно два раза в месяц. С 1988 года встречи стали проходить в стенах протестантской церкви, предоставившей девушкам помещение. “Протестантская церковь брала под свою защиту женские объединения и вообще опекала “альтернативщиков”. Государство этому не особо препятствовало, ведь в стенах церкви шпионить за нами было проще, чем если бы мы собирались в других местах. Впрочем, и среди лесбиянок были агенты штази, “стучавшие” на своих же подруг и доносившие спецслужбам обо всем, что обсуждалось на наших встречах. Мне говорили, что и у нас в группе был информатор штази, но кто именно – не знаю до сих пор”, – говорит Жаклин.
Падение Стены и отрезвление после эйфории
Когда рухнула Берлинская стена, Жаклин и ее подруги пребывали в состоянии эйфории: наконец-то, наступила свобода и новая счастливая жизнь. На востоке Германии появились бары, клубы и дискотеки для геев, лесбиянок и транссексуалов – не полуподпольные, как прежде, а с абсолютно легальным статусом. Теперь восточногерманские гомосексуалы могли открыто знакомиться друг с другом, общаться, приглашать на встречи представителей сексуальных меньшинств из других стран, а также самим ездить к ним. Но прошло время – и воодушевление сменилось отрезвлением.
“Многие думали, что после воссоединения Германии жизнь будет, как в раю. Однако этого не произошло. Да, в наших магазинах появилось море западных товаров, инфраструктура стала намного лучше. Ну, а в остальном… Уровень безработицы на востоке страны резко подскочил. И среди тех, кто лишился работы, больше всего оказалось женщин. К тому же, в маленьких городах и деревнях по-прежнему преобладают патриархальные устои, и жить там гомосексуалам все еще тяжело”, – вздыхает Жаклин.
Против гомофобии
За прошедшие 30 лет жизнь, конечно, наладилась, да и общество стало куда более толерантным, чем раньше, признает женщина. В то же время она знает, что даже сегодня немало людей относятся к однополой любви с предубеждением. “Родители моей возлюбленной были в шоке, когда она призналась в том, что лесбиянка. Они не желали мириться с этим и категорически отказались от знакомства со мной. Чтобы изменить ситуацию, государству нужно больше действовать – прежде всего, вести просветительскую работу. Я считаю, что уроки сексуального просвещения – разумеется, в особой форме – нужно начинать уже в детских садах. Дети более открыты, чем взрослые. Для них не существует табу”, – убеждена Жаклин.
Просветительская работа – одна из главных задач и созданного ею женского центра. Здесь проводятся консультации, разъяснительные мероприятия, встречи с политиками. Здесь же прошел и показ фильма “Uferfrauen”, с режиссером которого Барбарой Вальбраун Жаклин Брёзике знакома уже много лет. “Я делаю все, чтобы внести свой вклад в дело борьбы с гомофобией: помимо прочего, сотрудничаю с политиками – как на уровне нашего города, так и на федеральном уровне. В одном из театров Магдебурга участвую в интерактивном спектакле, рассказывающем о жизни лесбиянок в ГДР. У меня дважды брала интервью студентка, которая пишет магистерскую работу о лесбиянках в ГДР. Я живу открыто, не скрываю своей сексуальной ориентации и готова с каждым говорить на эту тему”, – подчеркивает глава женского социально-культурного центра “Courage” в Магдебурге Жаклин Брёзике.
