Представители ЛГБТ+ всегда подвергались в Азербайджане различным видам преследования и давления. Во время массовых рейдов в 2017 году были арестованы, как минимум, 200 человек. Выйдя, они рассказали о пытках и унижающем достоинство обращении в полицейских участках.
Давление на представителей ЛГБТ+ продолжается и сейчас. Согласно отчету Международной ассоциации лесбиянок, геев, бисексуалов, транс- и интерсекс-людей (ILGA), Азербайджан вот уже несколько лет, включая 2021 год, занимает последнее место из 49 стран Европы по соблюдению прав ЛГБТ+.
Но, пожалуй, больше всего в стране достается трансгендерным людям. На них совершаются нападения, и порой дело доходит даже до убийства. Последний такой случай произошел в августе 2021 года в Гарадагском районе Баку – трансгендерную женщину по имени Нурай связали и сожгли.
За некоторое время до этого Нурай оказалась в центре внимания из-за снятого на дне рождения у подруги видео в свадебном платье.
Большинство трансгендерных людей в Азербайджане занимаются оказанием секс-услуг. Хотя многие подчеркивают, что на другую работу их просто не берут.
Но в этот раз мы хотим рассказать историю трансгендерной женщины, которая нашла себе работу в другой сфере. Это 27-летняя Лорен. Она живет в городе Сумгаит и работает стилистом в салоне красоты. Но и ее путь к успеху и к той жизни, о которой, как говорит сама Лорен, она и мечтала, был долгим и тернистым.
«Меня гнали из школы»
Родилась Лорен в Шабранском районе, в небольшой деревушке, состоящей из 23 домов, прожила там до восьмого класса, после чего продолжила учебу в Баку, а потом переехала в соседний с азербайджанской столицей город Сумгаит.
Лорен вспоминает о том, как, приехав учиться в Баку, столкнулась с дискриминацией и оскорблениями.
«Мне говорили, уходи из школы. Да… Директор сказал завучу, а завуч моей классной руководительнице, чтобы я не училась там, что я как девочка и плохо влияю на других детей. Хотя из всей той школы не вышло больше ни одного трансгендера, кроме меня, – с грустной улыбкой рассказывает Лорен. – Из-за моей трансгендерности меня буквально гнали из школы».
Отношение одноклассников тоже было неоднозначное, кто-то поддерживал ее и говорил, что это ее личное дело, но чаще она все же сталкивалась с оскорблениями и унижениями.
Лорен говорит, что со своей гендерной идентичностью она определилась еще с ранних лет. И, в отличие от подавляющего большинства азербайджанских семей, семья Лорен ее поддержала.
«Помню, как лет в пять-шесть я часто держалась за живот и молила Бога о том, чтобы стать матерью, – рассказывает Лорен, – Родители тоже это видели, но, скорее всего, списывали все на то, что я ребенок, и потому никак не реагировали. Но из-за того, что я росла и формировалась таким образом у них на глазах, не только семья, но даже соседи и знакомые успели к этому привыкнуть».
Лорен с радостью подчеркивает, что отец поддерживает с ней связь, интересуется ее жизнью, помогает в трудную минуту и принимает такой, какая она есть:
«Судите сами: если б он не принимал меня, ему было бы все равно, где я, и что делаю, – объясняет Лорен. – То он есть выполняет родительские обязанности, но во все остальное не вмешивается. Правда, обращается он к тому своему ребенку, которого знал, к которому привык. Он знает о моих внешних изменениях, и принимает меня такой, иначе он не звонил, не искал бы меня, но старается никак не акцентировать на этом внимание».
Но даже такая поддержка очень необычна для консервативного азербайджанского общества, и прекрасно это понимая, Лорен очень благодарна своим родителям за то, что они от нее не отвернулись:
«Если б они от меня отвернулись, я бы подумала: ну, раз никому нет до меня дела, то буду жить, как придется».
«Не каждый способен бороться»
В том, что в Азербайджане трансгендерные женщины, в основном, занимаются оказанием секс-услуг, Лорен винит общество, в основном, родителей.
«Секс-работой занимаются те, от кого отвернулось общество, — считает Лорен. — И родители часто думают, пусть живет, но подальше от меня. Но так ведь не должно быть. Многим трансгендерам сейчас очень сложно приходится. Не каждый способен бороться. Не каждый может стиснуть зубы и голодать день, пять, десять дней. Не каждому дается шанс, к сожалению. Я знаю родителей, которые были готовы даже убить своих детей, за то, что они трансгендеры, представители ЛГБТИ+».
Хотя, по мнению Лорен, именно поддержка самых близких людей, помогла ей крепко стоять на ногах и продолжать жить.
«Сколько бы вас не поддерживали другие, если от вас отвернулись самые близкие люди – папа, мама, братья, сестры – это уже не то», — говорит Лорен.
«На работу меня брали те, кто хотел переспать»
Пять лет назад Лорен купила себе квартиру в Сумгаите и благодарит бога, что купила ее «на честно заработанные деньги».
Изначально Лорен хотела поступить в университет искусств, но отец ей этого не разрешил. Сейчас она стилист, занимается любимым делом, но на первых порах ей пришлось преодолевать множество преград.
«Очень мало людей брали меня на работу, те кому что-то было нужно от меня… ну, в сексуальном плане… кто хотел переспать. Работала, потом через некоторое время говорили — давай переспим», – вспоминает Лорен тот период.
По словам Лорен, салон красоты одно из немногих мест, где ЛГБТ+ люди могут найти себе работу. Но и в этой сфере, как и во всех остальных, они могут столкнуться с дискриминацией и давлением.
Лорен рассказывает, что она успела уже поменять два салона:
«У меня был свой салон, но его закрыли из-за того, что я – трансгендер. Мне сказали, вы проблемные люди, будете создавать нам проблемы. Потом сообщили участковому, он начал оказывать на меня давление».
Владелец помещения, которое Лорен арендовала под свой салон, был вынужден ей отказать в аренде, потому что «его тоже запугали»:
«У него сын работал в полиции, и ему пригрозили, что, если не закроет салон, сына уволят, и я ушла оттуда».
Подробности того, кто именно ей угрожал, Лорен открывать отказалась, добавив лишь, что сейчас идет следствие.
«Потом нашла себе работу в другом салоне, — продолжает свой рассказ Лорен. — И тогда за мной следили полицейские, стояли перед салоном до тех пор, пока я не выйду с работы, и после этого уходили. Я выходила из дома, шла на работу, уходила с работы и все это время за мной следили, и там мне создали проблемы и меня уволили».
Лорен попытала счастья в третий раз и обратилась еще в один салон.
«Обратившись на работу, я ничего не сказала администратору, а когда сказала, она мне ответила: «Ну и что, мне важна не твоя ориентация [гендерная идентичность], а твой профессионализм». Она одна из тех, кто способствовал тому, чтобы у меня была работа, деньги. Меня здесь во многом поддерживают, как человека, как работника», — с благодарностью рассказывает Лорен.
Здесь к ней хорошо относятся все – персонал, клиенты. Но даже здесь она решается открыться далеко не всем.
«Людей не поймешь, и к таким, как я часто относятся отрицательно. Не думают, что и я хочу работать и зарабатывать честным трудом. Не будь у меня этой работы, кто знает, где бы я сейчас была», — говорит Лорен.
