Квир-Венеция: ЛГБТ-фильмы 77-го Венецианского кинофестиваля
Всем ковидам назло Венеция открыла 77-й ежегодный . А это значит, что будет вручён и «Квир-лев» лучшему ЛГБТ-фильму этого смотра. Квир-обозреватель, автор проекта «а» Константин Кропоткин рассказывает о претендентах на эту награду, набранных из разных программ.
«The World to Come» («Мир грядущего»)
Фильм американки норвежского происхождения Моны Фастволд рассказывает о тяжкой жизни фермеров в 1850 году. У супругов Абигейл и Дайера от дифтерии скончалась дочь. Будучи все еще в трауре, Абигейл знакомится с новыми соседями Талли и ее мужем Финни. Женщины сближаются, чем пугают своих супругов.
«Śniegu już nigdy nie będzi» («Снега больше не будет»)
В этой ленте поляков, обитателей закрытого, малого социума начинает лечить русский массажист Женя, прибывший из Украины. «Наши герои изголодались по прикосновениям, интимности, сексу, пониманию, свободе. Обеспеченные финансово, они страдают от духовной пустоты. Они проецируют свои мечты на незнакомца, который, внезапно появившись в их жизни, играет роль зеркала, где они могут видеть себя слишком отчётливо», — говорит режиссер Малгожата Шумовска, квир-аудитории известная благодаря гей-драме «Во имя…» (премия «Teddy» 2013). Как утверждают отборщики, по атмосфере новый фильм похож на «Теорему» Пьера Паоло Пазолини.
«Und morgen die ganze Welt» («А завтра весь мир»)
Пока не очень ясна мера квирности в этой немецко-французской кинокартине. По сюжету 20-летняя студентка Луиза знакомится с антифашистами, воюет с ними против неонацистов, а затем все ясней понимает, что попала в секту. Режиссер Юлия фон Хайнц сублимирует переживания собственной молодости. Сама она с немецким квир-кино тесно связана — работала под началом гей-режиссёра Розы фон Праунхайм.
«Laila in Haifa» («Лейла в Хайфе»)
Эта лента израильтянина Амоса Гитая — своеобразное напоминание о «Декамероне». В ночном клубе, что граничит с галереей современного искусства, встречаются самые разные люди — цитирую описание — «евреи, мусульмане, геи, гетеросексуалы, трансвеститы». Там же, подальше от агрессивных мужчин, ищут убежища и три женщины.
«Tengo miedo torero» («Мой нежный матадор»)
Фильм снят совместными усилиями Чили, Аргентины и Мексики. Это экранизация биографического романа квир-активиста Педро Лемембеля о любовной связи кроссдрессера и партизана в 1980-е, во времена правления в Чили диктатора Пиночета. Автор хотел, чтобы на экране его воплотил Альфредо Кастро (это он изобразил «чёрную любовь» в прошлогоднем «Принце»). Воля покойного была выполнена. «Исследование гомосексуальности в стране, где господствуют тирания и предрассудки», — объясняет режиссер Родриго Сепульведа.
«Saint-Narcisse» («Святой Нарцисс»)
Эта кинолента модернизирует античный миф о красавце, влюблённом в самого себя. Канадский квир-кумир Брюс ЛаБрюс придумал историю 22-летнего Доминика, который обожает делать селфи на полароид (дело происходит в Канаде в 1972 году). После смерти бабушки он узнаёт, что его мать не умерла, а сошлась с женщиной, а еще у него есть брат-близнец, воспитанный «развратным священником». Пишут, что это «паутина секса, мести и искупления». Режиссер говорит о «традиционном нарративе» своего нового фильма, «классике и современности в одно и то же время».
Какая из кинокартин получит «Квир-льва» и войдёт ли одна из них в список лучших квир-фильмов года, будет видно по завершении фестивального сезона.
