История трансгендера из кубанской глубинки
Операция по перемене пола не изменила, а только подчеркнула настоящую сущность Маргариты
Некоторые средневековые теологи-христиане верили, что Адам был двуполый, другие придерживались теории, что людей с неопределенной плотью нужно убивать еще в младенчестве. В XX веке путем хирургии научились корректировать пол, однако само существование нестандартных особей и сегодня становится предметом агрессивных споров. Как живется женскому сердцу в мужском теле, откровенно рассказала Маргарита Бахтиярова.
В редакцию «МК» на Кубани» заходит яркая молодая женщина под руку с любимым супругом.
— Можно на записи интервью будет присутствовать мой муж? Мы никогда не расстаемся, — говорит Маргарита. — Я ему полностью доверяю. Наверное, потому, что у меня в жизни было столько всего, что кажется, я могу отличить настоящие чувства от ошибки. Алексей — первый человек, которого я полюбила, Алексей — мой первый мужчина, но я чувствую, что это навсегда.
Маргарите Бахтияровой 21 год, живет в Краснодаре, счастливо замужем уже три года. Но так было не всегда.
Мое сердце — сердце девочки
— Маргарита, когда ваша мама была беременна, она кого ждала: мальчика или девочку?
— Мальчика. Мама родила меня в шестнадцать. Она выросла в семье военных в маленьком поселке Каневского района, и открывать, что девочка родила так рано, было не принято. Когда малыш появился на свет, дед был очень рад. Он хотел, чтобы внук пошел по его стопам: окончил военное училище и отправился на службу. Несмотря на то что ребенок родился недоношенным, никаких патологий не замечали ни врачи, ни родные. Бабушка с дедушкой стали растить мальчика как своего сына, а молодой маме нужно было заканчивать школу.
— В вас ничего не выдавало девчачьи наклонности?
— Только с течением времени стало потихоньку проявляться то, что их насторожило. Все мальчишеское мне было абсолютно чуждо. Люди путали меня с девчонкой, хотя одевали меня как мальчика. Бабушка уже понимала: что-то не так. Дедушка был категорически против даже думать об этом.
— И продолжали воспитывать как мальчика?
— Друзей у меня вообще не было. Людям из малонаселенного города мальчика, похожего на девчонку, было трудно принять. Походы в школу были самыми трудными, меня обижали даже учителя. А после уроков уже поджидала толпа возле калитки (плачет). Страх был настолько большой… Я одна, а против меня целая толпа. Как им объяснить, что такой я родилась? Единственное, что их слегка останавливало, — это то, что бабушка занималась ворожбой. И в моей жизни был момент, когда я сама наказала своего обидчика.
— Каким образом?
— Он умер. Мне было настолько обидно и больно, столько всего накипело, что сильные эмоции были посланы на человека, и его теперь нет. После этого все немножечко поутихли, понимая, что может случиться, если меня обидеть, что я могу натворить в порыве гнева.
— А сейчас не жалеете, что вы причастны к смерти человека?
— Не могу сказать точно, жалею я об этом или нет. Да, я мстительна. Раньше прощала, но поняла, что простить всех не смогу. Если ты такой сильный — переживи то, что пережила я, пройди мой путь.
Изгой общества
— Когда же родные стали бить
тревогу?
— В 12 у меня началось ожирение по женскому типу: выросла грудь, появились бедра, фигура стала формироваться в виде песочных часов. Тогда родители запаниковали, и меня повели к врачу. Здесь, в Краснодаре, у эндокринолога получили заключение, что очень много эстрогенов, женских половых гормонов. Гормональное развитие шло по женскому типу, пошла атрофия мужского полового органа. Меня направили в Москву, там сделали ДНК, и через некоторое время пришел анализ, который говорил о том, что имеются определенные генетические аномалии. Синдром Клайнфельтера. У меня две лишних женских хромосомы. Прошли еще несколько обследований, и мне поставили диагноз «транссексуализм ядерной формы».
— Как отреагировали, когда узнали, что ваши ощущения женской сущности подтвердили врачи?
— Я обрадовалась. Считаю, что все же была необычным ребенком с определенными силами и несколько иначе на этот мир смотрела, чем девчонки в моем возрасте.
— Как отнеслись родители к заключению медиков?
— Дедушке поначалу было трудно меня принять в женском роде. Он понял, что вырастить меня так, как он ожидал, увы, уже не получится. Но врач объяснил: если не скорректировать пол, загубите жизнь ребенку. Пришлось с этим смириться, и спустя год семья абсолютно нормально приняла эту данность.
Отсечь все лишнее
— Когда решили, что будете делать коррекцию пола?
— Я поехала в Таиланд на операцию в 16 лет. Такие врачебные вмешательства проводят с согласия родителей. Мы оформили все необходимые документы, и меня прооперировали. Услуга была платной и дорогой.
— Маргарита, не было ли мыслей о том, что, может, не стоит торопиться?
— Так жить невозможно. Это все равно что сейчас вам сказать: «Вы мужчина». И надеть на вас мужскую одежду. Вы будете так ходить? Конечно, нет. Как человека ни назови, он все равно будет оставаться таким, какой есть. У меня во внешности изменения не слишком большие. Я почти такая, как была. Только слегка грудь выросла. Моя фигура была чисто женской. Узкие плечи, талия и большие бедра. Главные изменения там, где обычному глазу не видно.
— Какое первое ощущение было, когда очнулась от наркоза?
— Первое, о чем я подумала, что хочу курить (смеется). Поначалу даже смотреть боялась туда, где была произведена операция. И, конечно, когда первый раз себя увидела, меня это напугало. Опухоль, синяки… Я закатила истерику. Материлась, правда, переводчик медикам этого не переводил (смеется). Восстановление шло год. Это было очень непросто. Боли, изменения физического состояния организма, полная смена гормонального фона. Конечно, длительный курс лечения. Выдавал мое прошлое только паспорт. Его я поменяла совсем недавно. Это было тоже непросто.
Жизнь в новом теле
— Маргарита, как звали вас в детстве?
— Мне очень больно вспоминать прошлое. Хочу похоронить все, что было с ним связано, даже имя. Единственное, что скажу, — кличка у меня была Маруся.
— А из прошлого у вас остались знакомые, которые не отвернулись?
— Есть две подруги, которые меня поддерживали. Это очень близкие люди, как сестры. Они меня всегда защищали, пытались как-то вразумить моих обидчиков.
— А сейчас часто приходится сталкиваться с жестокостью по отношению к вам?
— Многие говорят, надо отстреливать таких, как я. Если, по их мнению, необходимо избавляться от всех, кто не вписывается в стандарт, то давайте отстреливать инвалидов.
— Вы в основном рассказываете только о бабушке и дедушке и даже часто называете их мамой и папой, а ваша биологическая мама?..
— Мама родила меня рано, ей нужно было получить аттестат, потом строить свою жизнь. Но я не держу на нее обиды. Да, когда была подростком, переживала, мне ее не хватало. Я хотела, чтобы мама была рядом. Теперь я ее понимаю, пусть она живет, как считает правильным, и будет счастлива. Может, остаться с бабушкой и дедушкой было к лучшему. Мне бабушка дала те знания, которые я должна была получить.
— Вы о каких знаниях говорите?
— С раннего детства я видела то, чего не видят обычные люди. Это были души умерших. Если бы мне бабушка не объяснила, что этого не стоит бояться, и не научила, как этим управлять, я бы сошла с ума.
Женское счастье
— Алексей, а вы помните, когда первый раз увидели Маргариту, где вы познакомились?
— На улице Айвазовского есть пушка, мы там сидели с друзьями. Она проходила мимо, а я ей — «привет». И все завязалось с простого приветствия. Потом стали общаться, и так, будто друг друга давно знаем. Когда рассказала, что она сменила пол, я даже не удивился.
— Почему?
— Точнее, умом удивился, а душевно — нет. Она такой необычный человек, ни на кого не похожа. Какая-то особенная, будто знает что-то больше, необычная во всех смыслах. Наши чувства возникли спонтанно. Мы никогда не думали о будущем, нам было просто хорошо вместе.
— Маргарита, не боялись открывать Алексею правду?
— Я, конечно, не сразу ему заявила, что в прошлом была мужчиной. Мы общались, сблизились. Но утаивать правду не видела смысла. Правда всегда выйдет на свет. И потом — как буду смотреть в глаза его маме, которая станет ждать внуков и надеяться. Я ему сказала прямо. Знала, что если человек готов, если я ему нужна, если он меня действительно любит, то все правильно поймет.
— Алексей, а вы не испугались, что, кроме всего прочего, она еще и колдунья? Что может навести на вас порчу, если уйдете?
— Поначалу я думал, это ее увлечение, как философия, литература. Затем настораживало немного. Потом стало интересно.
— Как ваши друзья относятся к выбору такой девушки? Не говорят: «Беги от нее, она странная»?
— Есть один друг, который от меня отвернулся. Он считает, что от трансгендеров, геев и прочих нестандартных людей надо избавляться. Другие мои друзья замечательно ее приняли. Родители хорошо к ней относятся.
— И что, мама ни разу не просила найти другую женщину, чтобы она родила внуков?
Маргарита: — Я считаю, что скоро наука до этого дойдет, смогут подсаживать плодородную матку. Но если нет, мы не паримся. Когда придет время, возьму из дома малютки девочку.
Не бояться правды
— Маргарита, редко услышишь такие откровения. Зачем вы заявили это публично? Ведь у вас все сейчас хорошо и ничто не выдает вашего прошлого…
— Если честно, меня не волнует, кто и что подумает. Мне с этими людьми не жить. Я рассказываю свою историю для тех, кто оказался в такой же ситуации. Им сейчас, возможно, так же тяжело, как было мне. Я такая не единственная, нас много по миру.
— Что можно сказать родителям, которые не хотят замечать особенности своего ребенка?
— Часто взрослые бывают жуткими эгоистами, беспокоясь лишь о том, чтобы знакомые плохо не подумали. Дитя, каким бы оно ни было, — их ноша, и нести ее до конца жизни. Нельзя уподобляться массе и грязи, выливать негатив на своего ребенка. Мы просто такие, какие есть. Как инвалид, рожденный без ноги, не претендует на настоящую ногу, так и я не требовала быть рожденной в мужском теле. Если сегодня взрослые закрывают на все глаза, то завтра могут потерять свое чадо. А когда поймут, что натворили, будет уже поздно. Нужно любить своего ребенка, каким бы он ни был.
Транссексуальность — состояние, при котором гендерная идентичность человека противоположна приписанному при рождении полу. Транссексуальные люди испытывают тяжелый психологический дискомфорт от несоответствия своего самоощущения социальным ожиданиям. Такое состояние может привести к тяжелым последствиям, вплоть до самоубийства. Часто оптимальным решением этой проблемы является трансгендерный переход.
