10 лучших фильмов о ВИЧ-положительных геях
Эпидемия ВИЧ/СПИД оказалась огромным потрясением для гомосексуальных мужчин по всему миру. Трагедия дважды стигматизированного сообщества нашла отражение во множестве кино- и телефильмов, где коллективную травму возможно показать через индивидуальные истории. В рамках информационно-просветительского проекта «Код 103» журналист и культуролог Артем Лангенбург вспомнил наиболее важные из фильмов и сериалов на эту тему.
«Оголенный провод», 1992
Грегг Араки, американский гей-режиссер японского происхождения, в 1990-х был как живописателем поколения рейверов, так и одной из главных фигур new queer cinema – недолговечного, но мощного течения, созданного молодыми независимыми авторами. «Оголенный провод» – квинтэссенция «нового квир-кино»: снятый за гроши яростный роуд-муви про ВИЧ-позитивную пару, усталого кинокритика и «парня с улицы», криминального психопата. Картина Араки завораживает и сейчас: кровь, страсть, имморализм, Dead Can Dance и детройтское техно на саундтреке, апокалиптический пафос и общая стилистика «Годара на метамфетамине».
«Это моя вечеринка», 1996
В начале и середине 1990-х обе темы – мужская гомосексуальность и ВИЧ-эпидемия – перестали быть табу для больших голливудских студий. В 1994 году случился «оскаровский» триумф «Филадельфии» – благонамеренной, но достаточно слабой в художественном отношении судебной драмы с Томом Хэнксом. Из всей этой обоймы осторожных, респектабельных, сентиментальных картин намного симпатичнее и человечнее, по-моему, лента Рэнделла Клайзера с Эриком Робертсом, который играет умирающего мужчину, предпочитающего уйти из жизни на прощальной вечеринке.
«Ангелы в Америке», 2003
Безусловно, лучшая строчка в послужном списке чрезвычайно разностороннего режиссера театра и кино Майка Николса. Великий сериал по пьесе Тони Кушнера, шесть серий для телеканала HBO. Мэрил Стрип сразу в четырех ролях, Аль Пачино в образе классического «шкафного» бисексуала, презирающего гей-идентичность, разгар эпидемии СПИДа, мерзость рейганомики, моральная паника, гей-мормон-республиканец, психованный еврейский гей-интеллектуал и его прекрасный возлюбленный с появляющимися на лице пятнами болезни, женщина-архангел в исполнении Эммы Томпсон, призрак повешенной коммунистки-шпионки Этель Розенберг, безвременные смерти, предательская любовь и великая надежда.
«Дом на краю света», 2004
Если вспоминать экранизации тонкой и печальной прозы Майкла Каннингема – одного из самых важных современных американских писателей – первым делом в голову приходят «Часы» Стивена Долдри, фигурирующая во всех мыслимых списках и топах сложносочиненная кинопоэма с безупречным звездным актерским составом. Но в этом перечне хочется назвать другую киноадаптацию Каннингема – несовершенное, но бесконечно трогательное кино про трех неприкаянных, женщину (Робин Райт) и ее двух любимых мужчин (Колин Фарелл и Даллас Робертс), которые вдобавок любят друг друга. Финальные эпизоды, когда один из парней помогает другому, заразившемуся ВИЧ от кого-то из бесчисленных одноразовых партнеров, проживать последние дни – не могут не растрогать даже самых циничных и разуверившихся.
«Год без любви», 2005
Фильм молодого аргентинского режиссера Ахана Бернеса снят по дневникам писателя Пабло Переса. 30-летний ВИЧ-инфицированный поэт в Буэнос-Айресе середины 90-х (удивительном месте, вдохновившем многих, в том числе Вонга Кар-вая, который сделал героев своего, вероятно, лучшего фильма «Счастливы вместе» почти не говорящими на испанском иммигрантами в аргентинской столице) пытается не думать о диагнозе и бродит по ночным порно-кинотеатрам и садомазохистским оргиям. Лаконичная драма с предельно откровенными сценами – явное наследие великого кинематографа Райнера Вернера Фассбиндера, неутешительный рассказ об одиночестве человека перед лицом болезни и смерти.
«2-й Силомский переулок», 2006
Название мелодрамы таиландского режиссера Пии Рангситиенчая – улица в центре Бангкока, где сосредоточены гей-бары и круизинг-клубы, а также многочисленные притоны с парнями-проститутками. Двое главных героев – Там и Каенг – влюбляются, решают хранить друг другу верность, пока новость о ВИЧ-инфицированности одного из юношей не рушит все радужные планы. Пронзительная история о секс-эксплуатации и беспомощности даже самых сильных чувств в столкновении со стигмой и безденежьем.
«Свидетели», 2007
Не первое и не последнее обращение французского режиссера Андре Тешине к теме мужской гомосексуальности (в прошлом году, например, на экраны выходила картина «Когда тебе 17» – образцовый, светлейший романс о влюбленных друг в друга парнях). Действие снятой десять лет назад мрачной драмы разворачивается в Париже середины 1980-х: юный провинциальный гей оказывается объектом неразделенной любви профессора зрелых лет и одновременно влюбляется в женатого офицера полиции, который его сексуально использует и заражает стопроцентно в те времена смертельной болезнью. В жанровую раму мелодрамы Тешине помещает довольно беспощадное исследование того, как социальная и медицинская проблема воспринимается людьми в качестве морального наказания, «проклятия», клейма.
«Что теперь? Напомни мне», 2013
Почти трехчасовое автобиографическое эссе португальского режиссера, продюсера, звукорежиссера Жуакима Пинту с очень сложной повествовательной структурой и зыбким медиумом (то ли документальная хроника, то ли коллаж из архивных съемок, повседневных сцен, смутных видений и киноцитат, а на самом деле и то, и другое, и еще какое-то третье) – совсем не скучное и не утомляющее зрелище. Пинту в 1997-м, когда ему было ровно сорок лет, публично объявил о конце карьеры: сочетание ВИЧ и вызванного гепатитом С цирроза печени истощили его до предела. Весь следующий год Жуаким под заботливым присмотром мужа Нуно будет принимать крайне токсичные экспериментальные препараты, которые в итоге окажутся эффективными. Этот удивительный фильм, сотканный из моментов политической истории Португалии, путешествий, быта, неверных воспоминаний и образов, ускользающих от слабеющей, отравленной лекарствами памяти, иногда галлюцинаций – не утешает, не внушает лишних иллюзий, не дает поблажки зрителю. Однако я не видел более жизнеутверждающей картины на тему противостояния болезни – без всякого пафоса утверждающей силу памяти, искусства и любви.
«Обыкновенное сердце», 2014
Телефильм канала HBO продолжительностью в два с половиной часа, в котором исполнительным продюсером выступил Брэд Питт. Точная и взрывная хроника смятения и паники в нью-йоркском гей-сообществе начала 1980-х. Тогда разразилась первая волна эпидемии вируса иммунодефицита человека, который еще не успел получить это название, но зато был прозван консервативной гомофобной прессой «раком гомосексуалистов». Марк Руффало играет ЛГБТ-активиста Неда Уикса, а Джулия Робертс — врача-инфекционистку, одну из первых специалисток по лечению болезни. Самое любопытное в «Обыкновенном сердце» — конечно, то сопротивление, которым была сначала встречена идея безопасного секса и неизбежно связанная с ним концепция моногамии: гей-активисты тридцатилетней давности воспринимали неограниченную сексуальную свободу и полиаморию как принципиальные завоевания кровавой борьбы предыдущего десятилетия за права ЛГБТ.
«Вспоминая человека», 2015
О частных и коллективных трагедиях погибших от СПИДа гомосексуалов снято немало хороших документальных фильмов. Можно вспомнить и политический манифест 2012 года «Как пережить чуму» о героических радикалах из Act-Up, боровшихся с фашистской дискриминацией ВИЧ-положительных геев, и документальную элегию «Мои новые друзья» (1995) грандиозного тайваньского режиссера Цая Минляна. Мне же хотелось бы, чтобы как можно больше зрителей посмотрело австралийскую ленту «Вспоминая человека» режиссеров Николаса Берда и Элеанор Шарп, снятую по мотивам мемуарного бестселлера «Не отпускай его» Тимоти Коннигрейва: фильм показали в Петербурге лишь раз в рамках ЛГБТ-кинофестиваля «Бок о бок» в 2016 году, но он доступен на торрент-трекерах. В формальном отношении это микс из архивных съемок, интервью и игровой реконструкции отдельных эпизодов. Герои картины – Тимоти и Джон – полюбили друг друга в католическом колледже, будучи 16-летними подростками. Их роман, на несколько месяцев прерванный как раз в начале пандемии СПИДа, продлился 16 лет, вплоть до мучительной смерти Джона в начале 1990-х. Тимоти хватило двух с половиной лет, чтобы в буквальном смысле продержаться за печатную машинку, запечатлевая историю их жизни.
