В этом году Марш равенства за права ЛГБТ+ собрал около 8 тыс. участников. Обошлось без серьезных провокаций и драк. На марше побывала репортер НВ Саша Горчинская.
С самого утра станция метро Театральная работает только как пересадочный узел, станции Площадь Льва Толстого и Дворец Спорта не работают. Каждый раз, когда машинист поезда объявляет это по радиосвязи, люди в вагоне недовольно вздыхают. Мол, опять.
В последнее время некоторые станции метро в центре Киева часто закрывают из-за анонимных звонков о «минировании». Однако на этот раз причина другая — ежегодный Марш равенства за права ЛГБТ+, который проходит в самом центре Киева.
Чтобы попасть на Марш, удобнее всего было выходить на метро Университет. Поэтому здесь, уже в вестибюле станции, дежурят несколько полицейских в ярко-желтых жилетах. Ещё с десяток сидят в верхнем вестибюле между эскалаторами.
Выхожу из вагона. Вокруг много молодежи, у большинства есть что-то с радужной символикой. У кого-то это принт на футболке, у кого-то — узор на носках или на кепке. Все улыбаются. Многие разговаривают на английском.
На выходе из метро — целая куча полицейских, которые расселись на парапетах, словно воробьи. Несколько компаний полицейских вижу и в ботаническом саду Фомина.
— Я кажу, буду работать на гєйпараді. А він мені: Шо? Серйозно? — доносится до меня обрывок их беседы.
Почти на каждом плакате есть что-то про Содом и Гоморру
Иду по бульвару Тараса Шевченко до перекрестка с улицей Владимирской. Именно здесь, как и в прошлом году, начинается маршрут колонны. Молодежь несет в руках скрученные транспаранты, многие парни и девушки — с цветными волосами. Чем ближе к перекрестку, тем плотнее проезжая часть заставлена служебным спецтранспортом правоохранителей.
Прохожу мимо компании молодых людей. Они умываются водой из бутылки, лица покраснели. Видимо, их чем-то облили и набрызгали в глаза.
— Медика можно к метро, медика? — кричит девушка-волонтер в красном жилете. Полицейский рядом с ней тут же реагирует и командует в рацию:
— Чуєш, там біля метро когось наче краскою обливають, організуй туда пару нарядов.
Территория, где должен проходить сам марш, ограждена сеткой. На входе полиция проверяет сумки. Моя пищит. Просят открыть и все показать. Оказалось, что пищали ключи, потому что это металлический предмет.
— Wow, look at this! — парень сразу за мной проходит за сетку, сразу же включает смартфон и начинает вести прямую трансляцию в какую-то из соцсетей.
Возле красного корпуса КНУ имени Тараса Шевченко стоит компания из четырех человек. Один мужчина, две женщины и девочка-подросток. Все пышной комплекции, взрослым лет под 50 на вид. Мужчина спрашивает у своих спутниц, что сегодня за мероприятие.
— Марш. Геи будут ходить, — отвечает ему одна из женщин, дама в красной футболке.
— Да? — задумчиво протягивает мужчина, — А куда именно будут ходить?
Марш. Геи будут ходить
От перекрестка и дальше, по Владимирской в сторону метро Золотые Ворота, выстраиваются колонны участников. Каждая организация или объединение идет в своей колонне: есть правозащитная ГО Amnesty International, Альянс общественного здоровья, ВОО 100% жизни, колонна родителей, чьи дети принадлежат к сообществу ЛГБТ+ и многие другие.
В этом году на марше впервые появилась и колонна атошников-ЛГБТ+. А транс-колонна, организованная сообществом Trans*Generation, стала самой масштабной за всю историю этого движения в Украине — в ней шли транс-люди из разных городов Украины.
По другую сторону баррикад, вдоль улицы Владимирской в направлении улицы Саксаганского, выстроились противники марша. В основном, это представители праворадикальных организаций, которые аргументируют свою позицию представлениями о «традиционной семье».
Неподалеку — приверженцы семейных ценностей, но с уклоном в религию. Они апеллируют перед участниками Марша равенства к высказываниям вроде того, что гомосексуализм — это грех, и Господь всех накажет. Участники марша их не слышат, потому что их разделяет кордон из полицейских и из конной полиции. Последняя стоит как раз лицом к противникам Марша.
Прохожу мимо яркой и высокой травести-дивы. У нее накладная грудь с торчащими сосками, одета она в вышиванку с оголенными плечами и украинский венок из крупных искусственных цветов. Ее зовут Помпея Мамайская, она артистка дуэта Drag queens duo Baccara.
— Часто бывает, что люди создают семьи, рожают детей, а потом, после нескольких лет в браке находят в себе силы признаться, что на самом деле у них другая ориентация, например. Кто страдает от этого в первую очередь? Дети. Поэтому не нужно врать с самого начала. Самое важное — это быть честным с близкими и с самим собой, — говорит Помпея Мамайская.
Водитель отказался ехать, потому что его запугали противники Марша
В прошлом году компания травести-артистов передвигалась по маршруту на автомобиле со специальной платформой. Оттуда звучала музыка, артистки танцевали, пели и всячески создавали атмосферу праздника на Марше.
В этом году с организацией платформы изначально не задалось: сперва не хватало денег, потом сразу несколько владельцев таких авто отказали в аренде транспорта, услышав, куда именно нужен этот самый транспорт.
И вот, деньги собрали, платформу нашли, заказали звук, цветной дым и другие праздничные спецэффекты. Однако рано утром водитель отказался ехать, потому что его запугали противники Марша — пообещали поджечь авто вместе с ним. Поэтому травести шли пешком вместе с другими участниками и участницами прайда. Некоторым было откровенно сложно передвигаться по брусчатке на улице Богдана Хмельницкого из-за высоких каблуков и тонких шпилек. Туфли приходилось нести в руках.
В 10:01 колонна двигается. Над головами летают дроны. Вдоль дороги — противники Марша, которые держат черные растяжки с белыми надписями о том, что «Содом — это дорога в ад».
В этом году людей заметно больше. Я иду навстречу колонне, пока она потихоньку двигается вперед: колонна вьется, словно змея, уходит за один поворот, за другой, но никак не заканчивается.
Колонна вьется, словно змея, уходит за один поворот, за другой, но никак не заканчивается
Весь парк имени Тараса Шевченко оцеплен полицией. Позже на брифинге глава Нацполиции Украины Сергей Князев сообщит, что в этом году они задействовали большое количество личного состава, однако меньше, чем в прошлом году.
Кое-где стоят одинокие протестующие. Почти на каждом плакате есть что-то про Содом и Гоморру.
В этом году участники прайда несут не только плакаты о равных правах, демократии и свободе выбора, но и немного о политике. Например, о том, что Крым — это Украина. Многие на своих транспарантах цитируют творчество Тараса Шевченко.
На некоторых этапах маршрута опять появляются новые противники марша, которые разворачивают плакаты за традиционные семейные ценности и скандируют: «Ваши родители — это мама и папа, а у ваших детей будут родители?»
За шествием наблюдают продавцы магазинов, оптики и аптек, официанты из кафе и посетители ресторанов на летних площадках. Среди участников марша вижу несколько человек с собаками. Одна из девушек останавливается под деревом, чтобы напоить лабрадора водой из собственных ладошек. На улице — почти +30.
Марш заканчивается раньше запланированного. Выясняется, что представители праворадикальных организаций попытались перекрыть маршрут по направлению к конечной точке — Национальной Опере Украины.
Позже станет известно и о том, что Национальная полиция в ночь на 23 июня провела целую спецоперацию: они остановили автобус, который должен был доставить на Марш довольно странный груз. Это 200 презервативов, напичканных экскрементами. Противники Марша равенства планировали забросать ими участников шествия. Для изготовления таких «бомб» на Жуковом острове в Киеве украли несколько биотуалетов.
По окончанию Марша волонтеры несколько раз настоятельно советуют всем покинуть центр города на метро, через специально подготовленную станцию Театральная — ее закрыли на вход и выход для всех, кроме участников прайда. Часто участников и участниц развозят на желтых микроавтобусах, которые специально организовали заранее. На прощание люди скандируют: «Спасибо полиции».
— Боитесь, суки, — сквозь зубы шипит мужчина лет 45 на вид в джинсах, серой футболке, с телефоном в руках. Он стоит напротив кордона с полицией и, возможно, тоже полицейский, но в гражданском.
Из ниоткуда появляется парень в костюме хаки с телефоном на селфи-палке. Снимает участников прайда, комментирует то, что видит:
— Что это делается? Смотрите, что делается!
Затем подходит к полицейским и спрашивает у них, наводя смартфон на их лица:
— Вы считаете, что мужчины, переодетые в женское — это нормально?
Полицейские не отвечают.
— Нормально жить никто не хочет, как я поняла, — раздосадованно бросает в адрес участников Марша женщина лет 60 на вид и, опустив голову, убегает сквозь кордон правоохранителей.
Организаторы — ГО Киевпрайд — созывают журналистов на брифинг. Сообщают, что в этом году в Марше равенства поучаствовало около 8 тыс человек. Среди них есть как киевляне, гости из других городов Украины, так и иностранцы.
— У меня давно была мечта поучаствовать в прайде, — рассказывает София Назарова. Она приехала сюда аж из Томска — города в российской Сибири, где руководит тремя организациями по теме феминизма и ЛГБТ+. Говорит, что размах мероприятия ее впечатлил.
В России такие акции практически не проходят. Особенно в Сибири, говорит Назарова. А от местной полиции не стоит и ждать такой поддержки, какую предоставили украинские правоохранители участникам прайда в Киеве.
Во время брифинга в компанию журналистов как будто бы между прочим попадают несколько мужчин. Когда организаторы Киевпрайда просят задавать им вопросы. Один из мужчин выкрикивает:
— Скажите, знаете ли вы, за что сожгли Содом и Гоморру?
С мужчиной разбирается Полиция Диалога — его аккуратно просят отойти в сторону и не мешать работе СМИ. Волонтеры просят участников, которые еще не уехали, снять с себя радужную символику, прежде чем садиться в общественный транспорт. Позже в инстаграме найду видео, где вся эта молодежь, битком набившись в вагон метро, хором поет Червону руту.
— Пятый юбилейный Киевпрайд прошел не без эксцессов. Но это было ожидаемо, потому что таков нормальный путь любой развивающейся страны, — делится со мной впечатлениями травести-дива Марлен Шкандаль. — Значит, мы на правильном пути.
