“Я сам выбрал эту жизнь. Я давно хотел быть мужчиной”: откровения трансгендерного мужчины из Луганской области
Марк – трансгендерный мужчина. Так называют людей, которые родились в женском теле, но осознают себя мужчинами и решаются на трансгендерный переход. В сентябре 2017 года Марк начал принимать мужские гормоны. Многие, с кем приходится контактировать Марку, видят в нем только мужчину и ни о чем не догадываются. До войны он жил в Краснодоне (город в Луганской области под контролем так называемой «ЛНР»), а сейчас в Киеве. Он согласился рассказать свою историю.
«Одевался в стиле «унисекс» – ни вашим, ни нашим. Чтобы не выдавать себя»
– 22 года назад я родился в Краснодоне Луганской области. Не хочу называть своего имени, которое мне дали родители при рождении. По документам меня зовут Марк. И точка.
Родители расписались в России, хотя отец сам из столицы Узбекистана – Ташкента. Мама родилась в Украине. И у них двоих экзотическая внешность. Такими же родились три моих старших брата и я. Мне всегда было интересно играть с мальчишками. Любил машинки, лазить по деревьям, гонять мяч. О том, что во мне «живет» мальчик, я понял где-то в пять лет.
Уже в старшем возрасте мама рассказывала, что как только мне покупала куклу, я тут же ей скручивал голову, резал одежду, вырывал волосы. Надеть на меня платье и завязать в волосах банты – было целое дело. Я отпирался, как мог. Банты срывал. До десяти лет у меня были длинные волосы. А потом попросил подстричь «под мальчика». Одевался в стиле «унисекс» – ни вашим, ни нашим. Чтобы не выдавать себя. Сами понимаете, Краснодон – город небольшой. Там бы точно меня не поняли.
«Начал гормональную терапию. Это на всю жизнь»
После окончания школы никуда не поступил. Образования у меня нет. Пошел работать. В свободное время искал в интернете информацию о «себе». Много читал и понял, что я трансгендер – в женском теле «заточен» мужчина. Нашел форум, где общались такие же люди, как и я.
Когда в 2014-м началась война, чтобы не рисковать жизнью мамы и чтобы она не слышала бомбежку, отправил ее к родственникам в Россию. В Волгограде живет старший брат с семьей. Летом 2015 года мама вместе со своей внучкой отдыхали на речке. Мама утонула… Там же в Волгограде ее и похоронили. Отвезти тело в Луганскую область не представлялось возможным. Благо, что у меня получилось приехать в Волгоград и проводить маму в последний путь.
В это время я уже жил в Киеве. Уже не виртуально, а реально познакомился с трансгендерами. Кстати, среди них есть переселенка из Донецка, которая изначально была мальчиком. Я продолжал много читать о гормональных препаратах, о смене пола. Консультировался уже у тех, кто сделал этот шаг.
И 14 месяцев назад я начал заместительную гормональную терапию – это инъекция тестостерона внутримышечно. Это на всю жизнь. Если начал, уже нельзя останавливаться. Могут быть осложнения, вплоть до онкологических заболеваний. Представьте, вы долгое время делаете укол для повышения тестостерона, а потом резко отменили. Организм обязательно даст сбой, ведь он не вырабатывает эти гормоны.
Гормональные изменения видны после двух месяцев приема: сначала «сломался» голос, стал более грубым, потом заметно увеличился рост волос на теле – на животе, руках и ногах. А сейчас замечаю, что плечи стали шире, а бедра наоборот сузились.
Я колю себе «Омнадрен». Одна ампула стоит где-то 125 гривен. Необходимая дозировка – одна ампула каждые две недели. В развитых странах гормональные препараты оплачиваются государством – полностью или частично.
«Мечтаю сделать операцию, чтобы стать полноценным мужчиной»
Конечно, узнавал обо всех нюансах. И даже прошел медкомиссию в Киеве. Был на приеме у психиатра, сексолога и клинического психолога, получил диагноз (согласно международной классификации болезней, транссексуализму присвоен код F64.0 – ред.). На основании этой справки я и смогу получить новые документы. Сейчас занимаюсь сменой паспорта. Есть проблемы, но в большей степени из-за того, что у меня на руках нет свидетельства о браке родителей. Оно осталось в России, где они расписались. Все никак запрос не приходит.
Как на меня реагируют в учреждениях? В больницах сотрудникам все равно. Мне кажется, что они столько всего повидали. А вот в ЗАГСе отреагировали – я видел огромные глаза у работницы. Но она ни одного слова плохого в мой адрес не сказала. Вполне вероятно, что потом мне основательно «перемыли косточки». Но это уже их проблемы. А вот моему знакомому повезло меньше. В Святошинском паспортном столе очень агрессивно к нему отнеслись.
Из-за того, что у меня нет паспорта, я не могу устроиться на постоянную работу. Пока перебиваюсь заработками: то барменом, то лучником – учу людей стрелять из лука. Опыта в этом деле у меня не было, пришлось учиться на ходу – очень нужна была работа.
Одеваюсь как парень, захожу в мужскую кабинку в туалете. Никто ни о чем не подозревает. Минус в том, что не могу посещать бассейн.
«А потом сказала: «Я вижу в тебе мужчину и хочу быть с тобой»
Отдушина – это встречи с другими трансгендерами. Чаще общаемся виртуально, где-то раз месяц встречаемся в реале и делимся опытом, радостными и не очень новостями. Год назад в интернете познакомился с девушкой по имени Даша. У нее есть двухлетний ребенок. Сразу сказал, что я трансгендер. Она неделю от шока отходила. А потом сказала: «Я вижу в тебе мужчину и хочу быть с тобой». Ее родители ничего не знают. И знать им не обязательно.
Живем на два города: я в Киеве, моя девушка в Великом Новгороде. Мне нужно решить вопрос с документами. И потом я уеду к ней. Знаю, что многие трансгендерные люди, завершив переход, намеренно полностью меняют окружение. Например, уезжают в другой город, меняют работу. Таким образом, рвут все связи со своим прошлым. Это называется «уход в стелс».
Цены на операцию по смене пола разные. Чтобы сделать мастэктомию (операция по удалению груди), нужно около 30 тысяч гривен. Чтобы «перекроить» низ, понадобится по самым скромным подсчетам 120 тысяч гривен. И такие операции в Украине не делают, с этим у нас жестко. Нет опытных врачей.
Я с трудом эндокринолога нашел, и то в Харькове. В России делают такие операции. И парадокс, что при этом в России уровень нетерпимости к таким, как я, гораздо выше, чем в Украине.
Мои братья в курсе, что у них теперь нет сестры, а появился младший брат по имени Марк. Отцу ничего не говорил. Это пока. Разговора не избежать в любом случае. Но я уверен, что он догадывается. Надо принять меня таким, какой я есть. Я сам выбрал себе эту жизнь. Я давно хотел быть мужчиной.
