Всплеск сифилиса, нападение на офис и угрозы. Как во Львове во время пандемии живет организация, работающая с ЛГБТ
Влияет ли пандемия на активность ЛГБТ-сообщества? Как в условиях пандемии и локдауна работает организация, которая проводит бесплатный тест на ВИЧ и раздает презервативы? Кто эти люди?
Обо всем этом поговорили с Еленой Романец, психологом благотворительного фонда во Львове. Наша встреча и разговор проходили в офисе . Офис не в самом центре города, и не сильно заметен. Но занятный факт: по дороге из центра к офису вас встретит памятник Митрополита Андрея Шептицкого (святой Украинской Греко-Католической Церкви), затем — памятник Степана Бандеры (национального героя Украины).
Офис открывается в 10.00 и работает до 20.00.
Мы начинали 20 лет тому.
— Мы начинали в 2000-м году. Было невероятно тяжело. «Аванте» был одним из первых, кто начинал работать в сфере услуг и профилактики ВИЧ\СПИД среди МСМ. ЛГБТ-сообщество — довольно закрытая группа, и это накладывало отпечаток на работу. И сегодня, в пандемию, это усложняет ее. Многие из «клиентов» — работники сферы обслуживания, а это первое, что страдает от локдаунов и карантинов: закрываются в первую очередь мелкие кофейни, парикмахерские и тд. Но команда стабильна, мы работаем не только на офисе и в сети интернет, отправляем наших соц-работников «в поле», они просто в городе предлагают наши услуги. У них при себе удостоверение и путевой лист.
Выходов с офиса больше чем один.
Для входа в офис нужно позвонить в звонок. И дверь откроют изнутри. Иначе не войдешь.
— Да, у нас вход не свободный. На анализы люди записываются, хотя иногда и просто так приходят. Но звонок на двери это – вопрос безопасности. Выходов из офиса больше чем один.
— За эти 20 лет было многое, в том числе и личные угрозы работникам и волонтерам офиса. Были и нападения на офис. Именно потому, к безопасности мы подходим серьезно. В основном, угрозы поступали от праворадикалов.
Греко-Католики (УГКЦ) менее гомофобны, чем в православные (ПЦУ).
— Мы работаем во Львове, в консервативном город. Тут сильны так называемые «традиционные семейные ценности» и религиозные ценности, сильны семейно-религиозные традиции. В 10-х годах я выступала перед священниками УГКЦ. Рассказывала, что не всегда идеальна их позиция по поводу презервативов. Как, например, быть если у одного из партнеров в браке — ВИЧ? Да, Господь убережет. Но это не повод пускать все на самотек. И подвергать партнера опасности заражения. Возможно стоит дать право выбора и самому человеку?
— Был и случай фит-бека моей работы. Я разговаривала со священниками и просила не настаивать на свадьбе для тех парней, которые на исповеди им признаются в гомосексуальности. Ведь этот брак не будет счастливым. Парень сделает несчастной и супругу, и детей, и себя. И вот через несколько лет ко мне пришел парень и в беседе рассказал, что родители настаивали на свадьбе, хотя и знали что он – гей. И он рассказал эту историю на исповеди, и что родители заставляю жениться. И священник сказал: не стоит, это будет несчастный брак. Очень приятно, пусть и через годы, видеть пользу от твоих слов, сказанных ранее. Пусть и раз в 20 лет, но это — победа.
— УГКЦ более толерантна чем ПЦУ. У меня есть мысли о том. С чем это связано, но это отдельная история.
Самый богатый наш сотрудник – тот, у которого велосипед есть.
— Всего у нас на офисе 6 сотрудников. Есть еще 4-5 волонтеров. Более широкий круг — около 15 активистов. А так число волонтеров постоянно меняется: кто-то приходит, кто-то уходит. Но костяк нашей команды не меняется. Мы – дружная семья. Самый богатый из нас – тот, у кого есть велосипед… (улыбается).
Полиция стала толерантнее.
— ЛГБТ- организации проводили с новой полицией* тренинги о толерантности, о ЛГБТ и женщинах, предоставляющих секс-услуги. И мы видим, что теперь среди полиции стало меньше гомофобии. Нет, нельзя сказать, что гомофобия совсем ушла, но ее стало гораздо меньше.
* После событий 2014 года (Майдан) в Украине прошла реформа МВД. В следствии которой милицию переименовали в полицию и полностью омолодили состав, набрав молодежь от 21 года. При этом большинство «старых» работников были уволены.
— Молодежь пришла в полицию. И сама молодежь становится более толерантной и образованной в этой сфере. Если сравнивать сегодняшний день и 2000-е, когда мы начинали, то это как небо и земля. Украина взяла курс на евроинтеграцию, и это присело свои плюсы и в вопросы толерантности.
— До недавних пор нам было сложно работать с трансгендерными людьми, в том числе потому, что не было «открытых лиц». Но у нас есть квалифицированные психологи и врачи, теперь у Украины есть «открытые лица» трансгендерных людей. Это продвинуло работу на сотни шагов вперед.
Мы три недели сидели дома.
— В марте 2020 года мы три недели не ходили на работу. В Украине действовал жесткий карантин, все получили с верху приказ все позакрывать. Для меня это странно, как можно людей закрыть в квартирах, им нужен свежий воздух, но опустим это… Нас всех пугали с телевизора, что нужно сидеть дома, иначе – смерть. Мы начали доставлять тесты на ВИЧ и\или гепатит по почте, а по видеосвязи проводили обучение, как ими пользоваться. Количество потребителей наших услуг резко упало. Было сложно, но мы нашли выход, как помочь людям
— Страх человеческий краткосрочен. Сегодня посещаемость офиса вернулась на уровень 2019 года, то есть до наступления пандемии. В среднем в месяц к нам обращается около 400 человек. Был скачок позитивных тестов на сифилис, но это скорее с другим связано, чем с пандемией.
Боевые действия на Востоке и права ЛГБТ.
— В 2014-2015 году мы открыли тематический клуб во Львове, но были вынуждены закрыть. Очень много критики на нас полилось. Мол на востоке война. Наши ребята умирают, а вы тут вот… Но мы участвовали в сборе средств для войнов АТО (солады, служащие на востоке на стороне украинских силовиков), и говорили, что помните, в зоне АТО тоже служат и тоже умирают представители ЛГБТ-сообщества. А на сегодня есть целые «движения», где бойцы АТО делают камин-аут, и это прекрасно.
— Когда к нам приходит человек, мы рады, что все новые и новые люди задумываются о своем здоровье. При тестировании мы спрашиваем имя и фамилию, нам нужно это для учета. Но мы не проверяем, настоящие названы данные или нет. Что бы не выявили тесты, мы поможем узнать об этом и понять, как жить дальше. Наша цель – это здоровье людей. А основной принцип работы – уважение.
