“Уже не хлопнешь дверью”: как ЛГБТ строят семью в Мариуполе
В гомофобной интерпретации ЛГБТ — “разрушители семейного института”. Но на деле люди гомосексуальной ориентации хотят строить семью также, как и гетеросексуальное большинство. Либо не хотят. В зависимости от жизненных приоритетов каждого человека. v-variant.com.ua обсуждают с ЛГБТ-сообществом Мариуполя и экспертами, какие возможности в Украине есть у однополых пар для построения семьи.
“Быть как все”, а именно строить гетеросексуальную семью (с лицами противоположного пола — ред.), пытались все наши герои старшего поколения. Итог один и тот же — отношения рано или поздно рушились.
“Нет, не пройдет. Знаю несколько таких примеров. И замуж выходили за хороших и любящих мужчин, но все равно возвращались к тому, к чему лежит сердце. Вообще институт семьи и так неидеален, почти во всех семьях измены, во многих насилие, даже физическое. Сплошь и рядом равнодушие в семьях, люди просто живут вместе, потому что “так надо” и “так все живут”. Было бы что подрывать”, — делится 42-летняя продавец Наталья (имя изменено).
50-летний юрист Дмитрий был в браке и воспитал ребенка, но сейчас разведен. Мужчина не совершал каминг-аут (процесс признания своей принадлежности к сексуальному или гендерному меньшинству — ред.) и не планирует: “Общество не готово принять правду”. Но считает, что легализация однополого брака важна и необходима: “Чтобы парни и мужчины чувствовали себя более защищенными государством и легче воспринимали самих себя”.
46-летний предприниматель Александр наоборот считает, что легализация однополых браков не нужна: “Не вижу в этом смысла, и это неприемлемо на территории бывшего СССР”. У него также был в прошлом гетеросексуальный брак, в котором рожден сын.
“Гетеросексуальные отношения завязывал чисто для реализации своих интересов. Есть сын, любви никогда не было и не могло быть. Ее и у гетеросексуалов к своим половинкам нет, как показал дальнейший жизненный опыт. В основной массе это расчет в той или иной степени”.
49-летний преподаватель Евгений также пытался строить отношения с женщинами, но безрезультатно. “Но был опыт построения однополой семьи. На реакцию соседей и родственников не обращал внимания. Я всегда хотел стать отцом. Но, чтобы это было по любви, а полюбить могу только парня. Пока вариантов, как завести ребенка не вижу”.
Неисполнимая мечта
35-летний экономист Денис не открыт перед родителями, но никогда не рассматривал вариант фиктивного брака: “Никогда не думал в таком ключе. Обмануть жену, детей, эти люди имеют же чувства. А правда раскроется все равно”.
Денис построил семью официально, но — в другой стране. 35-летний Денис и 26-летний Кирилл вместе уже более 6 лет, в 2019 году они решили заключить брак. Поскольку в Украине однополые браки не легализованы, они зарегистрировали брак в Дании. Теперь их союз признан в 28 странах мира, но не в Украине. Без учета трат на перелеты и проживание, сама церемония обошлась ребятам в 1000 евро.
“Весь организационный процесс происходил онлайн. Нам дали контакты людей из Германии, которые помогают оформить брак в Дании. Мы перевели деньги, заполнили анкеты, отправили сканы документов. На самом деле оформить все реально даже с минимальным знанием английского языка”, — вспоминает Денис.
В августе 2019-го ребята полетели в Данию. В день их церемонии в городской ратуше Копенгагена бракосочетались еще несколько пар.
“Неисполнимая мечта о свадьбе в старинном замке сбылась сама собой. Это было красивое здание 17 века, с фресками. Сначала мы зашли в небольшую комнату, вроде нашего ЦНАПа, около 10 минут мы заполняли бумаги. Потом четыре человека в мантиях, вроде судейских, провели церемонию. Абсолютно дружелюбная атмосфера на всех этапах. С нами бракосочетались еще несколько гетеропар, как местные, так и приезжие, все поздравляли нас”, — вспоминает Денис.
Кирилл говорит, что сам факт брака был важен для него: “Это ценно для отношений. Уже не хлопнешь просто так дверью, потому что понимаешь, что вы семья. Был у меня парень, а теперь муж”, — говорит Кирилл.
Кирилл и Денис в будущем хотели бы воспитывать детей. Денис хотел бы воспользоваться помощью суррогатной матери: “В Украине для двух мужчин (которым негде взять яйцеклетку) это стоит около $40 тысяч и до $50 за двойню. В Штатах $150 тысяч”.
Кирилл выступает больше за усыновление: “Для меня не будет трагедией всей жизни, что будет не родной по крови ребенок. Если есть возможность дать лучшую жизнь ребенку, почему бы не сделать это”.
Фактически возможность усыновлять детей у однополых пар есть, одинокие граждане Украины могут усыновлять детей, как и состоящие в браке.
“Важно, прежде всего, соответствовать всем требованиям, определенным для усыновителей законодательством. Это состояние здоровья, доход, отсутствие судимости и т.д.”, — говорит начальник управления “Службы по делам детей” Наталья Красильникова.
При этом уточняет, что официально признак сексуальной ориентации при отборе кандидатов на усыновление не рассматривается.
“Исчерпывающий перечень документов, необходимых для усыновления, не содержит ни одного документа, где содержалась бы информация об ориентации кандидата. Но есть рекомендации Центра социальных служб (Донецкий областной Центр социальных служб для семьи, детей и молодежи — прим. авт.) по результатам обучения кандидатов в усыновители. Это в случае, если кандидат на обучении это озвучит сам. В итоге обучения тренер делает вывод — рекомендован человек для включения в банк данных усыновителей или нет. От этого и зависит решение органа опеки. У нас таких случаев не было. Что касается отношения работников службы, то все кандидаты в усыновители вне зависимости от семейного положения получают исчерпывающую информацию, помощь в сборе документов и сопровождение в процессе усыновления, но исключительно в правовом поле”, — рассказывает Наталья Красильникова.
Но о воспитании наши герои говорят не в контексте украинских реалий.
“Даже речь не о Мариуполе, а о всей Украине. Я тут не смогу быть родителем, не смогу жить открыто как отец. Отвести ребенка в детский сад, в школу. Даже если завтра примут закон, что однополые отношения полностью легализованы, я не смогу позволить себе растить ребенка. Потому что некомфортно будет жить именно ему, ребенку. Придется ежедневно сталкиваться с негативом и предубеждениями. Я не пойду на это. Только в стране, где здоровая атмосфера”, — говорит Кирилл.
Партнерский договор: что не так?
Осенью 2020 года в украинских СМИ бурно обсуждался партнерский договор, заключенный у юриста однополой парой. Документ был составлен юристом как альтернатива официальному браку. Тем не менее ни наши герои, ни эксперты не считают, что документ решает все вопросы семейных отношений, которые может дать официальный брак.
“Статус супругов дает немало преимуществ, которые прописаны во множестве законов и подзаконных актов, — говорит Андрей Кравчук, эксперт по адвокации Правозащитного ЛГБТ Центра “Наш мир”. — Среди них социальная помощь на семью, ипотека, пенсия, обязательная доля в наследовании, нулевая ставка обложения налогом наследства. В сфере занятости это право на отпуск по уходу за больным супругом/супругой. Также представительство интересов и право отказываться от показаний в пользу близкого родственника в суде”.
Подробнее с перечнем можно ознакомиться в аналитической записке Андрей Кравчука по .
Мы обсудили мнения наших героев о партнерском договоре с Андреем Кравчуком, экспертом по адвокации Правозащитного ЛГБТ Центра “Наш мир”, и выяснили, что возможности однополых пар в построении семьи по-прежнему ограничены.
Комментарий юриста на распространенные убеждения
“Этот документ не дает ничего такого, чего нельзя сделать без него. Так, навещать партнера в больнице можно с 2016-го года благодаря медреформе. Это крутой шаг в будущее Украины в плане однополых партнерств, но для себя я пока не вижу преимуществ в нем”, — говорит 23-летний Эдуард Молчанов.
“Посещение больного в медучреждении всегда было возможным для любого человека с разрешения врача, дело не в этом. Речь идет о посещении в отделениях интенсивной терапии (“реанимации”). Многие утверждают, что приказ Минздрава № 592 разрешил допуск к таким пациентам любых лиц. К сожалению, фактически, это не так.
В тексте приказа нигде не сказано, что право на посещение имеют любые лица, но есть ссылка на статью 6 закона “Основы законодательства Украины про здравоохранение”, в которой упоминается только “право пациента, который пребывает на стационарном лечении в учреждении охраны здоровья, на допуск к нему других медработников, членов семьи, опекуна, нотариуса и адвоката, а также священнослужителя для отправления религиозного обряда”.
Как видите, круг лиц, разрешенных к допуску в реанимацию, строго ограничен. Конечно, главврач может разрешить такой допуск и иным людям, но не обязан”, — объясняет Андрей Кравчук.
“Это гражданское соглашение между двумя партнерами. Договор, который можно было всегда заключить. Однако опекунство по-прежнему маловероятно, хотя можно подать заявление в Минюст о желании быть опекуном, но в ограниченных случаях”, — говорит 35-летняя педагог Анна.
“Да, партнерка матери ребенка, как и любая гражданка Украины, имеет право обратиться в Службу по делам детей и семьи (это орган, подчиняющийся местному совету и Министерству социальной политики) по установлению опеки над ребенком своей партнерки, если этот ребенок остался без родительской опеки (т.е. вторая партнерка — биологическая мать ребенка — умерла, пропала без вести, тяжело заболела и т.п.).
Опека не устанавливается, если у ребенка есть хотя бы один живой родитель, не лишенный родительских прав и способный выполнять свои обязанности. Если у ребенка, воспитывающегося лесбийской парой, есть законный отец, то, в случае смерти матери, ребенок должен быть передан своему отцу, даже если он его совершенно не знает.
Живой родитель не может по своему желанию заранее выбрать опекуна своему ребенку на случай своей смерти или невозможности осуществлять родительскую опеку — никакой договор тут не поможет. Опекуна назначает Служба по делам детей и семьи. При выборе опекуна предпочтение обычно отдается близким кровным родственникам ребенка, которые в любом случае имеют право обращаться в Службу по делам детей или суд за защитой интересов ребенка”, — объясняет Кравчук.
“По некоторым вопросам юридические возможности и так есть. Ты можешь написать доверенность, дарственную, завещание на любого человека. Мы так и планировали поступить с моей бывшей девушкой”, — считает 35-летняя Анна.
“Это все сделать можно, но, во-первых, это все делается с помощью услуг адвоката (для составления необходимых договоров) и нотариуса (для их нотариального заверения), а это стоит усилий и денег, тогда как статус законного супруга автоматически наделяет вас всеми соответствующими правами (и обязанностями) совершенно бесплатно. Во-вторых, заключение какого-то договора о совместном владении имуществом или составление завещания все равно не делает партнеров близкими родственниками или членами семьи — соответственно, в любом случае партнер не будет обладать теми правами, которые имеют близкие родственники и члены семьи по закону. Например, при отсутствии завещания он не сможет унаследовать имущество партнера, если у того есть наследники первых трех линий наследования (статьи 1261-1265 Гражданского кодекса — т.е. вплоть до дядей/теток наследодателя).
При наличии завещания партнеру-наследнику для вступления в наследство придется заплатить госпошлину (сейчас это 5% от стоимости наследства), от чего освобождены законные супруги (а также дети, братья/сестры, деды/бабки, внуки). Например, даже если партнеры позаботились, чтобы оформить совместное владение своим жильем и завещали свою долю в нем друг другу, то партнер-наследник будет вынужден выплатить 5% от стоимости своей доли, чтобы остаться жить в своей квартире или доме после смерти другого партнера. Для бедного пенсионера это может быть очень проблематично”, — резюмирует Кравчук.
Ирина Чишко
