Пусть в Одессе будет карнавал! ЛГБТ-сообщество поздравляет с Новым годом
В преддверии Нового года корреспондент «Думской» Дмитрий Жогов пообщался с исполнительным директором организации «Гей-альянс Україна» Анной Леоновой.
У Анны серые, умные глаза. Она серьезна и сосредоточена. Ждет вопросов. Я про себя вздохнул. Опять разговор пойдет об итогах за год. А я уже привык к неутешительным итогам у ЛГБТ. «Гей» в переводе означает «веселый», но какое там нафиг веселье. Какие там мужики в перьях с накладными ресницами, какие там высокие каблуки и танцы под Village People. Разбитые головы. Полиция, топчущая геев. Священники, орущие в мегафон. Плохо одетые тетки, трясущие решетки и плюющиеся матюками.
Тупая злоба. Такое же унылое действо как телевизионный сюжет про открытие в Конотопе светофора. Не слышали? На торжественное открытие пришло все городское руководство. Речи толкали. Ленточку перерезали. Делали репортажи о мудрости и прозорливости городского начальства, осветившего темный город. У нас каждый раз, когда заходит разговор о ЛГБТ сообществе, получается Конотопский светофор — провинциальное невежество, которым еще и бравируют. Гляжу на Анну и думаю, может в уходящем году все-таки было лучше?
РОДИТЕЛИ ЧАСТО ПЫТАЮТСЯ «ПЕРЕВОСПИТАТЬ»
Анна — не только исполнительный директор организации «Гей-альянс Україна», но и глава одесского подразделения. Она занимается фестивалем квир-культуры «Одесса Прайд», который в простонародье называют гей-парадом, и множеством других вопросов.
– Мы – всеукраинская организация, у нас шестнадцать подразделений! — горделиво говорит Анна.
– Вы сами одесситка?
– Да. Конечно. Юмор и оптимизм — такие черты, которые свойственны исключительно одесситам.
– Анна, я знаю, что к вам чуть ли не каждый месяц обращаются молодые люди с просьбами о помощи. Иногда с совершенно дикими рассказами. Многие ребята убегали из дому потому как об их ориентации узнавали родители и их начинали перевоспитывать. А там уж на что у кого фантазии хватит.
– К нам обратились друзья одной девушки. Она совершеннолетняя. Ей только–только исполнилось 18 лет. Она лесбиянка, она идентифицирует себя как лесбиянка, у нее были отношения с девушкой. Она из очень состоятельной семьи, и когда родители узнали о ее ориентации, они посчитали, что их репутация под угрозой. Они изолировали ее от общества, несмотря на то, что она студентка. Они не разрешают ей выходить на улицу, отбирают мобильный телефон, запрещают доступ к интернету. Сейчас мы не знаем, что с ней происходит, последние сообщения, которые она присылала, были очень суицидальные. Она написала, что заперлась в туалете, но родители сломали замок, вытащили ее оттуда и сильно избили, и она не хочет жить. Мы боимся за эту девочку. Она в состоянии нервного срыва, а родители не осознают, что она переживает.
Мы попытались связаться с родителями и выяснили, что они планируют положить ее в лечебницу, и там проводить какие-то процедуры, направленные на то, чтобы корректировать ее сексуальные пристрастия, как они объяснили. Мы общались с рядом врачей в Одессе, и нам сказали, что однозначно официально ее бы никто не принял. Я думаю, именно по этой причине она осталась дома.
Нам удалось передать ей информацию о тех службах, которые существуют в Одессе, и о нашей готовности оказать ей сопровождение, если она будет готова покинуть дом. Но тут тоже следует понимать, что она находится длительное время под прессингом. Сейчас она не готова уходить. В данном случае все, что мы можем сделать, мы сделали. Мы звонили в полицию, там нам сказали, что поскольку девушка совершеннолетняя, полиция ничего не может сделать, пока не будет заявления от нее.
Но человеку сегодня исполнилось восемнадцать, чем он отличается от себя позавчерашнего? Он не ведет самостоятельного хозяйства, у него нет своих денег. Она студентка второго курса. Она абсолютно зависимая личность. Родители угрожают тем, что выгонят ее из дома и она окажется без средств к существованию.
– Вы таких ребят можете забрать? Можете ли дать им приют?
– Еще года три назад для меня это был один из самых сильных триггеров. Я переживала кризис. Я начала понимать тогда, что вот есть человек, который нуждается в помощи здесь и сейчас, а у тебя нет этого ресурса. Этот ресурс есть у государства, но государство не желает видеть беды этих людей. Вот вы говорите «забрать», а куда забрать? Где разместить? Что предложить? Человек длительное время сталкивался с психологическим давлением. Он должен посещать психолога. У него должно быть безопасное жилье.
– Есть ли подобные центры–общежития в Европе?
– В большинстве своем они не для геев и лесбиянок. Есть социальные службы, которые занимаются несовершеннолетними. Их сотрудники получают информацию, как работать с такой социальной группой как ЛГБТ. Они четко понимают, что такое сексуальная ориентация, что такое гендерная идентичность, и могут оказывать квалифицированную поддержку. У нас нет такого, что к ЛГБТ должно быть какое-то особое отношение. В нашей социальной группе должны быть разработаны протоколы поддержки, помощи и т.д.
ПРОЩАЙ, РАДУЖНЫЙ 2019-Й
– Уходящий год был хорошим! — глядя на мои вытаращенные глаза, Анна засмеялась. — Чудесный «Одесса Прайд» был. Я одесситка, я вижу во всем хорошее! Прайд-движение вышло за границы Киева. Очень многие регионы, города заявляют о себе как открытые к прайду. Это и Харьков, Запорожье и для меня важно, что Одесса является флагманом.
В этом году нам удалось провести «прайд-шествие» без ограждений. Нам удалось добиться того, чтобы полиция стала работать на нас. То есть раньше они заявляли: Мы вас не выпустим из-за забора, потому что на вас будут нападать. Мы говорим: Подождите, если на нас нападают, почему вы ограничиваете нас, а не тех, кто нападает. Где тут логика? В этом году мы показали, что Украина может проводить прайд шествия без кордона, без металлических решеток.
Почему нужно только говорить «марш равенства» или «прайд»? Я не боюсь говорить гей-парад! Я хочу, чтобы в Одессе был гей-парад! Я хочу веселья, карнавала! Антигей-лоббисты часто используют штампы о том, что гей-парад это стринги, перья, но, в первую очередь, карнавал — это веселье.
Новый год – это тот период, когда мы забываем о своих неудачах и скорее верим в маленькие чудеса. Одесса — город, который нуждается в том, чтобы чудеса стали реальностью. Чтобы были возможности для реализации задуманного.
Меня не совсем радует то, что я вижу в медиасфере. В частности то, что случилось на «Думской ТВ». Я надеюсь, что подобных ситуаций в Новом году не будет. Я хочу пожелать всем добра. Всем удачи. Веры в себя. И чуть больше тепла и поддержки для окружающих.
Автор Дмитрий Жогов
