«Ты мне больше не сын»: гей из Архангельска — про первую любовь и будущее не в России
Гомосексуал — о каминг-ауте перед родными, восприятии окружающих и дискриминации
Гей из Архангельска Андрей (имя героя мы изменили по его просьбе. — Прим. ред.) рассказал журналистам 29.RU о том, как он впервые влюбился в мальчика, как сообщил об этом друзьям и родителям, как строит отношения со своим парнем и почему считает все еще опасным совершать каминг-аут, но надеется, что через пару десятков лет все изменится. Мы записали его историю.
«Слушай, я к Диме испытываю теплые чувства»
— На вопрос, как я понял, что я гей, я очень часто отвечаю — люди из моего окружения часто спрашивают это. История эта, можно сказать, уже заученная. Осознание случилось, когда мне было примерно 12,5 года, в школе на уроке физкультуры. Мы бегали с классом, и был одноклассник, мальчик, который раньше всех вырос, я бежал за ним, смотрел на него и думал про себя: «Вау, что-то в нем меня привлекает». Я на него смотрел и понял постепенно, что влюбился. И потом лет до 17 плакал, плакал и плакал. Это была неразделенная любовь, я не мог этому мальчику в своих чувствах признаться. До 15 лет я все держал в себе. Но я, кстати, не воспринимал то, что я влюбился именно в мальчика, как нечто отрицательное. В целом меня все устраивало, я ведь уже знал из кино и сериалов, что геи есть. Меня не смущал этот факт. Грустно было из-за того, что я не мог с этим ни с кем поделиться. Только в 15 лет я рассказал впервые об этом своей однокласснице. Мы просто как-то шли по дороге, и я решил ей признаться.
— Слушай, я вот к Диме (имя изменено. — Прим. ред.) испытываю теплые чувства, — как-то так я сказал.
Она очень удивилась, начала спрашивать, правда ли это, как это возможно и так далее. Но эмоции были скорее положительные, она порадовалась за меня, не осуждала.
Позже я понял, что мои сверстники в целом нормально к этому относятся, спокойно. К 11-му классу все мои одноклассники, пожалуй, знали о моей ориентации, хоть я открыто никогда об этом не говорил. Мне кажется, что и учителя догадывались — по повадкам, манере речи. По стилю даже в одежде тоже догадывались.
«Я рос в небольшом поселке Архангельской области, где если ты модник, то тебя точно назовут геем»
В плане моды в глубинке все очень запущено. А я уже тогда пытался следить за трендами. К слову, я был первым парнем в поселке, который перестал ходить лысым или с обычной челкой, а поднял челку, начал заплетать волосы в хвостик. Это было где-то в 2012–2013 году. Конечно, для глубинки сначала все выглядело дико, воспринималось как что-то ненормальное. Это потом все стали так делать, спустя несколько лет. То есть я хочу сказать, что в поселке, чтобы тебя назвали геем, достаточно того, что у тебя штаны с подворотами или волосы как-то непривычно уложены.
«Всевозможные проклятья сыпались на мою голову»
В целом в школе у меня больших проблем в общении из-за того, что я гей, не возникало. Я помню только, как в день выпускного до меня из-за внешнего вида и повадок докопался какой-то мужик. Сработал стереотип, что если мужчина ухожен и следит за собой, значит, точно гей. И вот этот мужик полез со мной драться, хотел меня на пол повалить, избить, наверное. В итоге его оттащили. Это, пожалуй, единственный пока в моей жизни случай дискриминации и проявления открытой агрессии в мой адрес.
Родителям я открылся только после своего совершеннолетия, полтора года назад. Было, конечно, жестко и непросто.
«Когда я маме все рассказал, она сначала мне говорила такие фразы: “ты мне больше не сын”, “не надо такое говорить”, “ты что, с ума сошел?”»
В общем, проклятья на мою голову сыпались всевозможные. Но я понимаю, что под эмоциями человек все что угодно может сказать. Кроме того, я осознавал, что мама — человек из глубинки, старшего поколения, с таким патриархальным складом ума, и эту новость воспримет тяжело. Так и случилось. После того как я маме признался и она на меня накричала, я три дня прожил отдельно от семьи в квартире, пока все остальные были на даче. Не мог к ним прийти. Но она сама пришла за мной и позвала обратно к семье.
— Ну что, Андрей, что ты тут сидишь один, пойдем к нам, покушаешь, — вот что только и сказала она тогда.
Папа воспринял каминг-аут примерно так же, как мама. С этого момента мы тему того, что я гей, никогда в семье не поднимали. Она просто под табу. Сейчас, когда мы созваниваемся, мы говорим в целом о моей учебе, о здоровье или еще о чем-то. О личной жизни никто из нас не заговаривает вообще.
В целом, повторюсь, я ожидал, что родители так отреагируют. Для моих родителей сын должен продлевать род, вырастить детей, которые будут носить нашу фамилию. И понятно, что в России у гея с этим огромные проблемы. Я расстроен, что родители меня не приняли до конца, но другим я быть не могу, и в целом это не трагедия.
Фото: Полина Авдошина
«Недавно мы с парнем начали жить вместе. По нам никак не понять, что мы — пара»
Сейчас мне 19 лет, после окончания школы я переехал в Архангельск, учусь и живу пока здесь. Моя будущая специальность связана с культурой, и люди меня окружают творческие. В этой среде, понятно, люди к геям относятся гораздо спокойнее. К слову, в моей группе есть лесбиянка и бисексуалка, так что не я один из ЛГБТ+. Но, опять же, открыто я никому не заявляю, что я гей. Об этом знают только однокурсники и близкие друзья. Преподаватели догадываются, я думаю. В своем блоге в Instagram я иногда публикую сториз с сообщениями дискриминации геев в России и не стесняюсь этого делать.
Кстати, я еще состою в студенческой организации, где одни парни. Все знают о моей ориентации тоже и нормально к этому относятся. Шутят на эту тему, конечно, но я не обижаюсь — это же друзья. А вот, бывает, что на улице кто-то из-за внешнего вида и стиля как-то косо посмотрит, то от этого становится не по себе.
Как геи обустраивают свою личную жизнь? Есть различные приложения для знакомств, но, если честно, это все для одноразовых встреч, построить серьезные отношения с их помощью не получится. Своего нынешнего молодого человека я узнал через общую знакомую. Недавно мы начали вместе жить, снимаем квартиру. Естественно, всем мы говорим, что мы два-студента друга: один решил съехать от родителей и быть независимым, а другому не нравится жить в общаге. Сейчас мы просто счастливы. Родителям никто из нас не говорил о том, что мы съехались. Семья моего парня вообще даже еще не знает, что он гей.
«Друзья часто спрашивают, как у нас устроена личная жизнь, каково это — быть в отношениях с парнем?»
Ответ у меня один всегда: все происходит ровно так же, как в отношениях мужчины и женщины. Ничем не отличается: те же эмоции, бывают ссоры и размолвки и так далее. Всё как у всех.
Единственная разница в том, что мы не можем публично проявлять чувства. Иногда, конечно, нам с Ромой (имя изменено. — Прим. ред.) хочется и поцеловаться где-то на людях. Но в каких-то приятных, нежных моментах мы просто смотрим друг на друга, и все. Понимаем, что не стоит. В нашем обществе если мы будем ходить за руку, это не поймут, люди не готовы. Кстати, у девушек с этим проще, их воспримут как подруг. Парням вообще никак.
Не могу сказать, сколько геев в Архангельске, но есть место, где все они тусуются. Все, в принципе, знают друг друга. Я в этой тусовке предпочитаю не появляться, чтобы обо мне не было сплетен.
«Если захочу вступить в брак, то перееду в другую страну»
Понятно, что среди людей моего поколения, среди тех, кто родился позже 1990-х годов, дискриминация в отношении геев и представителей нетрадиционной сексуальной ориентации — достаточно редкое явление. Молодые люди относятся к этому или хорошо, или нейтрально. Но тем не менее еще нельзя говорить о том, что общество терпимо. Есть старшее поколение россиян вроде моих родителей, которые не могут принять такие ценности, потому что сами они воспитывались в традиционных семьях. Это был Советский Союз, была статья за мужеложство, государство наказывало геев. И в современной России есть отголосок этого: действует запрет на пропаганду гомосексуализма. В этот закон о пропаганде, кстати, все подряд скидывают, даже вовсе не пропаганду. Разве человек не может просто в эфире какой-то телепередачи сказать, что он гей? Это же не пропаганда. Пропаганда — это когда ты говоришь: «Я гей, и ты давай тоже геем становись!».
Фото: Полина Авдошина
Именно поэтому я считаю, что сейчас публично совершать каминг-аут — это опасно.
Соотношение тех, кто нейтрален и кто против, я думаю, где-то 50 на 50. Если чаще рассказывать людям о том, что не надо дискриминировать людей по признаку их сексуальной ориентации, что-то будет меняться. И, в конце концов, произойдет смена поколений неизбежно, и со временем большинство уже будет лояльно к людям ЛГБТ относиться.
Я не хочу оставаться жить в Архангельске. Когда получу профессию, то планирую перебраться в более крупный город, например, в Питер. Задумывался над тем, чтобы переехать в другую страну. Но, как ни крути, я родился в России и хотел бы все же оставаться в этой стране. Мои родные, близкие, природа — все это мне любо-дорого. При этом я понимаю, что в некоторых странах геям свободно можно создавать семью и усыновлять детей. Конечно, мне бы очень хотелось, когда отношения будут достаточно крепкие, надеть партнеру кольцо на палец, пойти под венец, а затем завести детей. Но если мне захочется вступить в брак, я понимаю, что придется переезжать.
