По всему миру – и на всех уровнях: ЛГБТ-политики достигают новых высот
Список стран, которыми руководят открытые представители ЛГБТ, короткий, но он быстро увеличивается.
Всего только в 2009 году в Исландии впервые в мировой истории на пост премьер-министра избрали открытую ЛГБТ-персону – Йоханну Сигурдардоттир. В 2011 году Элио ди Рупо становится премьер-министром Бельгии. в 2013-м в соседнем Люксембурге премьер-министром выбрали Хавье Беттель, и он до сих пор занимает этот пост. С тех пор к нему присоединились ещё два ЛГБТ лидера: Ана Брнабич в Сербии и Лео Варадкар в Ирландии – стране, в которой декриминализовали однополые отношения только в 1993 году
Эти лидеры входят в клуб открытых ЛГБТ политиков, которых не существовало ещё каких-то 40 лет назад. Однако теперь они занимают высочайшие посты в своих странах, и их программы содержат куда больше, чем просто вопросы сексуальности и гендерной идентичности.
Момент настал
За исключением Георгия Чичерина – открытого гея, который являлся наркомом иностранных дел в СССР, первой ЛГБТ-персоной, занимающей высокий политический пост, можно считать Кооса Хаусене. Он совершил каминг-аут как гей за год до того, как стал членом голландского парламента в 1977 году.
Сегодня на городском, региональном или национальном уровнях насчитывается несколько тысяч открытых ЛГБТ-политиков – тренд, который не собирается снижаться. Выборы в США в 2017 году стали важным примером успеха ЛГБТ кандидатов по всей Америке – в первую очередь, но не только, среди прогрессивных избирателей. В Америке 23 мэра принадлежат к ЛГБТ-сообществу. Один из них – Питер Буттиджич, восходящая звезда Демократической партии, занимающий пост в консервативном городе Саут-Бенд, штат Индиана, совершил каминг-аут на страницах местной газеты, уже будучи мэром. В прошлые выходные он сочетался браком со своим партнёром, когда его город отмечал Прайд вместе со всей Америкой. В том же году в Великобритании 35 представителей ЛГБТ были избраны в парламент (в обе палаты).
В то время как США приближается к политически жаркому лету 2018, рекордное количество ЛГБТ-кандидатов (больше 400) баллотируются на разные посты – от членов городских советов до губернаторов. Среди них яркие медийные персоны, как, например, печально известная информаторка Челси Мэннинг, которая подаётся в сенат штата Мэриленд, или актриса Синтия Никсон, являющаяся оппоненткой губернатора штата Нью-Йорк. Но, пожалуй, самая захватывающая новость, это то, что в предвыборной гонке на место губернатора Техаса участвует Лупе Вальдес, которая станет (если будет избрана) единственной в стране губернаторкой – лесбиянкой латиноамериканского происхождения.
Вкупе с прогрессом в области брачного равенства и гражданских союзов в западном мире (так же, как и в некоторых странах Латинской Америки и Южной Африки), политический стеклянный потолок для ЛГБТ – также называемый «лавандовый потолок» – кажется, наконец, треснул. Но насколько глубоки эти трещины? И каковы их последствия?
Красовский – первый в России политик гей
Антон Красовский выдвинул свою кандидатуру на пост мэра Москвы в 2018 году/ Главный редактор Carnegie.ru Александр Баунов считает, что выдвижение Красовского – событие историческое .
“Не знаю, станет ли Антон Красовский мэром Москвы, мы все можем предположить, что нет. Зато знаю, кем он уже стал: первым в России геем-политиком. Не высоким начальством, про которое все знают, и которого полно, но оно не считается, как не считался граф Уваров, придумавший “самодержавие-народность”, а тем, кто впервые обо всем переговорил со своей аудиторией на старте. Так это обычно и происходит: первый политиком-геем, первым борцом за права, те или другие, становится не человек, прошедший фокус-группы и праймериз всеобщей приятности, а просто тот, кто на это решился.
Раскрасить мэрию в цвета радуги
В таком городе, как Нью-Йорк, который связан со многими историческими событиями для ЛГБТ-движения, 36-летний Кори Джонсон всё ещё вершит историю. Спикер Совета Нью-Йорк Сити не первый высокопоставленный представитель ЛГБТ в городской политике. Его предшественница Кристин Куин была гомосексуальна, как и пять из 51 действующих членов Совета. Но в дополнение к тому, что Джонсон молод и гомосексуален, он также является единственным ВИЧ-положительным избранным официальным лицом в штате Нью-Йорк.
Несмотря на относительное разнообразие политической сцены Нью-Йорка, Джонсон не согласен, что его отношение к ЛГБТ-сообществу не должно иметь значение: «Быть геем – не то же самое, что иметь синие глаза». Он считает сексуальную ориентацию неотъемлемой частью своей идентичности – как он живёт, кого любит – и заявляет, что она всегда будет ассоциироваться с его политической личностью.
Эта личность, в конце концов, привела его сюда. Несмотря на то, что Джонсон играл в сборной Массачусетса по футболу среди старшеклассников в качестве помощника капитана, он признаёт, что был «вышедшим из шкафа, подавленным и суицидально настроенным подростком». Существовавшие до него ЛГБТ-лидеры были его спасательным кругом и ролевыми моделями – Харви Милк и Ларри Крамер, чьи фотографии висят в его офисе. Джонсон надеется сыграть такую же роль для будущих поколений. Ожидается, что он будет баллотироваться на пост мэра Нью-Йорка в 2021 году (потенциальный слоган: “Stop Fucking With Us“). Если он победит на выборах, то станет первым открытым ЛГБТ-мэром в истории города.
Джонсон отмечает, что избиратели из разных точек политического спектра обычно чаще выбирают кандидатов на основании жизненно-важных вопросов – здравоохранение, образование, благосостояние – чем по признаку гендера и сексуальной ориентации. Например, Даника Роем в прошлом году стала первой в истории трансгендерной персоной, выбранной в сенат штата Вирджиния. И хотя вопрос её сексуальной идентичности поднимался во время дебатов, Джонсон считает, что предвыборная гонка «была выиграна благодаря транспортному вопросу».
И всё же, он призывает не полагаться на ложное чувство самоуспокоенности: «Одна из первых мыслей, которую я высказал [после принятия закона о брачном равноправии], состояла в том, что люди перестанут заниматься активизмом». И действительно, по результатам исследования GLAAD (организации, занимающейся мониторингом СМИ по вопросам прав ЛГБТ), произошёл сдвиг в публичной поддержке ЛГБТ в 2017 году. Сегодня всё больше людей испытывают определённый дискомфорт в отношении ЛГБТ-повестки, тогда как число не-ЛГБТ людей, которые становятся «удалёнными сторонниками», а не союзниками, растёт.
Неожиданные места
Широкая репрезентация ЛГБТ в Нью-Йорке может выглядеть не слишком удивительно. Однако выборы в других частях мира показывают, что принятие вышло на новый уровень. К примеру, глубоко католическая Ирландия не только проголосовала за однополые браки, но и за открытого гея Лео Варадкара на пост премьер-министра. Патриархальная, традиционно гомофобная Сербия, в которой доминирующую роль занимают мужчины, тоже удивила весь мир, выбрав лесбиянку Ану Брнабич на пост политика, главы правительства. И хотя Ближний Восток всё ещё довольно неблагоприятен с точки зрения ЛГБТ-прав, ощутимый прогресс можно наблюдать в Израиле, даже среди консерваторов.
Амир Охана, ставший первым открытым гомосексуальным представителем консервативной партии в Кнессете (израильском парламенте), говорит о возрастающем уровне принятия в стране, хотя это «скорее эволюция, чем революция». Видимость – залог этой эволюции. «Можно принимать законы, запрещающие преступления на почве ненависти, но нельзя законодательно запретить ненависть». Единственный способ борьбы с ненавистью – призывы к разнообразию.
Охана говорит, что изменение восприятия особенно впечатляюще выглядит среди ультраортодоксальных евреев, составляющих значительную часть населения Израиля и его политического класса. Он вспоминает, что всего десять лет назад члены ультраортодоксальных политических партий высказывались об ЛГБТ как о чём-то, что нужно «лечить, как птичий грипп». С тех пор население стало более толерантным, что он считает последствием повышения видимости ЛГБТ-людей вроде него.
Охана цитирует праворадикального ультраортодоксального политика, сказавшего во время дебатов, что он не может проголосовать за однополые браки, однако готов признать ЛГБТ частью общества: «Он всё равно проголосовал против нас, но терминология изменилась». Самим фактом своего существования и работы в Кнессете члены ЛГБТ-сообщества смогли «загнать гомофобов в шкаф».
Больше, чем идентичность
Помимо репрезентации важно, чтобы повестка ЛГБТ кандидатов не сводилась только к ЛГБТ-вопросам. Это позиция, которой Охана явно придерживается, будучи членом милитаристской правоцентристской партии Ликуд. Когда он только вступил в Ликуд, многие его сопартийцы «думали, что я первый гомосексуальный человек, которого они встретили». Тем не менее, так же, как и израильская общественность, «когда они видят меня, первое, что приходит им на ум, это мои взгляды и действия, а не слово “гей”».
Охана признаёт, что ЛГБТ-вопросами обычно занимаются прогрессивные партии, однако он говорит, что включение их в консервативную повестку привлекает избирателей, которые иначе проголосовали бы за левых практически по умолчанию. Он любит цитировать Дэвида Кэмерона, который «однажды сказал “я не поддерживаю однополые браки, потому что я консерватор, а не вопреки этому”».
Тем не менее, сегодняшняя ситуация, кажется, предполагает нечто более глобальное: ЛГБТ-повестка наконец вышла за границы политических обсуждений, политика стала тем, что небезразлично всем. И это позволяет ЛГБТ-политикам выступать за всё, что им нравится.
Текст: Annalisa Merelli
Перевод: специально для
По материалу:
