“Тише воды, ниже травы” – как живут ЛГБТ в Украине

Они занимаются программированием, учат детей, лечат больных, поют, принимают законы, создают вещи и продают их. Они обслуживают вас в сети и в реальной жизни. Они завязывают отношения, но не могут об этом рассказать. Они воспитывают детей.

Геи, лесбиянки, трансгендеры – возможно, кто-то предпочел бы делать вид, что их нет рядом, но они здесь.

Как им живется в Украине?

Накануне “Марша равенства-2017” в Киеве, который, по словам правозащитников, выявит способность и готовность украинской власти защищать права человека, ВВС Украина собрала несколько историй украинцев из ЛГБТ-сообщества.

Большинство из них все еще просят сохранить анонимность.

Только для друзей

“Я бы не сказала, что скрываю, но все же есть люди, которых моя частная жизнь не касается”, – рассказывает молодая собеседница из Кривого Рога.

Она преподает английский язык в местной школе, а также работает волонтером в центре QueerHome для сексменьшинств. В свободное время она присоединяется к различным акциям.

Говорит, что осознала свою ориентацию, еще будучи подростком: “У меня был друг-гей на несколько лет старше. Я говорила с ним. Он ничего не советовал, мне просто важно было услышать, что все в порядке”.

Родным наша собеседница рассказала о себе уже после учебы в университете и опыта гетеросексуальных отношений, о которых говорит так: “Я чувствовала, что это не то, что мне нужно”. По ее словам, семья восприняла известие нормально, однако маме понадобилось время, чтобы понять, что это не “временно”.

На работе о ее ориентации знают только те, с кем она подружилась: “Думаю, если бы моя история получила огласку, у меня были бы определенные проблемы. Возможно, поэтому все, что касается активистской деятельности на моей странице в “Фейсбуке” доступно для просмотра только тем, кто у меня в друзьях”.

Для многих на Украине учитель-гомосексуал – это что-то неприемлемое. Наша собеседница считает, что большинство противников этого явления просто не готовы выслушать позицию другой стороны: “Учителя, независимо от ориентации и гендерной идентичности, не обсуждают в классе свою личную жизнь, поэтому, я думаю, это никоим образом не влияет на работу”.

Любимая песня

“Быть публичными и открытыми представителями ЛГБТ-сообщества – это большой риск”, – говорит Дарья Фельдман.

Она родилась и выросла в Донецке, а в 2014-м, когда в родном городе стало слишком опасно, переехала в Харьков. Там работает переводчицей и также волонтером проекта QueerHome.

Открыто заявить о своей ориентации ей помог ЛГБТ-хор Dorothy’s friends, который Дарья собрала весной 2016 года.

“Мы стараемся выбирать песни, которые вдохновляют и заставляют задуматься, – рассказывает она. – Любимая, которую мы исполняем всегда и везде – песня одесской группы “Колір” (“Цвет”) – “Кто, если не мы”. Она о том, что все могут изменить мир к лучшему – прямо здесь и сейчас”.

Также в репертуаре хора “Earth song” Майкла Джексона, “Roar” Кэтти Перри и “Zombie” группы Cranberries.

Сначала хор выступал только в помещении QueerHome, потом было выступление в посольстве США, первое появление на публике состоялось на “Марше женской солидарности”, и наконец – первое благотворительное выступление с полноценной концертной программой в рамках “КиевПрайд”.

“Не все готовы к такой открытости и, к сожалению, некоторые участники хора покинули нас, даже несмотря на то, что им очень нравилось петь”, – рассказывает Фельдман.

При этом, по ее словам, есть участники, в частности парни, для которых участие в коллективе – это возможность “делать то, чего они никогда раньше себе не позволяли, – быть открытыми, выходить на сцену”.

На следующей неделе Dorothy’s friends планируют выступить в рамках всеукраинского фестиваля “День уличной музыки” в Харькове.

“Мне важно, чтобы общество осознавало, что однополые браки, например, – это не о сексе и каких-то привилегиях, а о равенстве прав”, – добавляет Дарья.

Проверка на выдержку

Уже 16 лет Сергей работает телеоператором. О своей гомосексуальности он молчал, пока ему не перевалило за 30.

“Все это время я боялся, что в случае моего публичного признания потеряю работу, уважение со стороны коллег, друзей, которые в основном испытывают гомофобию, а родные, как минимум, не поймут”, – говорит он.

И тогда случилось событие, которое изменило все.

“Двое суток я провел в донецком аэропорту. Никакого пафоса, но мы с журналистом едва не остались там навсегда. Нам повезло – мы вернулись, однако не повезло девяти бойцам, погибшим на наших глазах. И еще двум десяткам ребят, которых там покалечило в те дни”.

После тех событий Сергей понял, что больше ничего не боится: “Все возможные проблемы и неприятности, связанные с тем, кого я предпочитаю в постели, – это мелочи жизни”.

Добавляет, что после того как сам себя проверил на выдержку, уже не волнуется, что коллеги и друзья раскритикуют его, исходя из общих стереотипов.

“Глядя на меня, они не могут привести никаких веских аргументов в защиту своих измышлений о том, что гомосексуалы – не настоящие мужчины, трусы, слабаки, подлые женоподобные существа. Им не остается ничего, кроме как молчать”, – говорит Сергей.

Быть женщиной

Раньше – футбол, теперь – выставки, театр, ночные клубы. Это далеко не единственное, что изменилось в жизни этого мужчины.

“Не могу указать день или год. Это тянулось с детства”.

По паспорту Анастасия-Ева Домани – все еще мужчина, но вы бы никогда не догадались об этом, случайно встретившись с ней.

Женственность – следствие гормональной терапии, к которой она шла много лет, прежде чем решиться стать трансгендерной женщиной: “Во-первых, не было компетентных врачей. Во-вторых, я понимала, что это билет в один конец”.

Но перед этим Анастасия-Ева решила все же заключить брак и завести дочь: “Реакция на мое решение о смене пола была не очень хорошей. Однако мы продолжаем жить вместе”.

Дочь растет – ей уже шесть лет, а Анастасия-Ева меняется все больше: “Сначала это незаметно. Но потом ты понимаешь, что появились какие-то новые манеры, жесты, которых раньше не было”.

Она понимает, что с возрастом у дочери будет возникать все больше вопросов: “Я просто попробую не упустить момент, когда на нешокирующих примерах расскажу, насколько разными бывают люди. Буду мягко объяснять ей, почему так произошло”.

Также Анастасия-Ева не исключает, что ее участие в школьной жизни будет пассивным во избежание возможной травли дочери в будущем.

Сейчас она пытается получить подтверждение психотерапевта о смене пола, что позволит официально изменить паспортные данные. Это нужно для того, чтобы избавиться от проблем, которые возникают сейчас: при пересечении границы, например, или в банке. “Однажды я позвонила на “горячую линию”, и, услышав мой женский голос, мне ответили: “Это не вы” и бросили трубку”.

Анастасия-Ева понимает, что как только завершится одна бюрократическая битва, может начаться другая: на Украине запрещены однополые браки, и возникнет угроза лишения родительских прав.

“Конечно, я буду советоваться с юристом. Возможно, законодательство в этом смысле станет более лояльным”, – надеется она.

Если нет, приоритетом для Анастасии-Евы все же будет дочь и опека над ней.

Слишком странный

Трансгендер, блоггер, модель, активист, вегетарианец – так себя описывает Локи Джей фон Дорн из Днепропетровска.

“Унисекс-моде может следовать каждый. Это будет красиво, стильно и уникально для всех”, – считает он.

При этом признается, что не все так гладко: “Проблемы у человека, который не вписывается ни в общепринятые представления о половой принадлежности, начинаются, как только этот человек сталкивается с другими людьми”.

“Особенно это заметно в госструктурах – детский сад, школа, вузы. По меньшей мере, это обидные прозвища со стороны взрослых и сверстников, которых растят в понятиях “это девчачье, а это – мальчишеское”. А ты не выглядишь или не ведешь себя согласно рамкам, значит ты больной, уродливый, несешь угрозу”.

Устроиться на работу, говорит Локи, с таким самоопределением оказалось невозможно, поэтому пришлось работать дистанционно, прикидываясь то мужчиной, то женщиной: “Чтобы работодатели не цеплялись и не отказывали мне только потому, что я для них слишком странный”.

Многие знакомые отвернулись от него из-за его взглядов.

Впоследствии ему все же удалось найти единомышленников и друзей и понять, что все было не зря. Хотя большинство, по его словам, по-прежнему считает зазорным не хотеть детей или, например, состоять в однополых отношениях.

“Меня в этом убеждали всю жизнь. Дважды на меня нападали незнакомые люди на улице, в первый раз, когда это произошло, я был еще несовершеннолетним. У меня даже шрам на ноге остался”.

Но Локи продолжает стоять на своем, исповедуя принципы, для многих совершенно чуждые. Например, он считает, что без понятия “пол” людям жилось бы лучше, а партнеров следует выбирать не по физиологическим признакам, а по личностным качествам.

Просто держаться за руки

“Мне 26 лет, моему парню 27. Мы живем вместе уже более трех лет, – рассказывает молодой человек из Харькова. – Я фрилансер, он – программист”.

Он работает дистанционно, поэтому никаких проблем с коллегами или руководством из-за его сексуальной идентичности не возникает. Но свои отношения оба не афишируют.

“Каждый раз, когда я приезжаю к родителям, бабушка спрашивает: когда ты познакомишь с невестой, когда приведешь ее. К сожалению, приходится отвечать, что сделаю это, как только она появится”, – говорит собеседник.

Из родных о его гомосексуальности знают только мама и сестра, рассказать отцу не решился. Спасает, что они живут в другом городе.

Молодые люди часто спешат сообщить знакомым о своих отношениях, тогда как эта пара такой возможности лишена: “Ты не можешь сказать: “знакомьтесь, это мой парень”, когда встречаешься со знакомым в супермаркете. Иногда даже, наоборот, приходится разбегаться в разные стороны, чтобы никто не увидел, с кем ты был”.

“Нам очень грустно, потому что нам есть с чем сравнивать. Уже не раз были за границей и прекрасно знаем, как это, когда ты просто можешь пройтись по городу, держась за руки”.

Пара думает о том, чтобы переехать в другую страну. На Украине, говорит мужчина, для нормальной жизни не хватает легализации отношений, а также действенной защиты прав.

“Возможно, однажды я и расскажу отцу. Хотя не знаю, когда я буду готов и когда он будет готов. Может, нужны те же изменения в законодательстве, чтобы я увидел его реакцию на это и мог рассказать”, – говорит один из геев.

Добрые дела

“Мы оба Димы, оба айтишники”, – рассказывает другой собеседник.

Вместе они уже 12 лет, на 10-летнюю годовщину решили заключить брак в Дании. Перед этим сделали каминг-аут перед родителями.

На снимке, который показывает молодой человек, двое счастливых людей в черных костюмах.

Как-то, говорит он, читал комментарии о прайде в Киеве и обнаружил, что многие люди считают, что ЛГБТ вообще никак не вовлечены в жизнь страны, в том числе на востоке.

“Хотя ЛГБТ – такие же люди, они есть во всех слоях населения, но многие в силу стереотипов искренне считали, что геи “только парады устраивают”.