Жизнь геев в Беларуси: или валить, или не высовываться
Толерантность – качество, наиболее часто упоминаемое при характеристике белорусов. Но их толерантное отношение почти не распространяется на белорусских геев.
Радужный флаг беспрепятственно развевался в центре Минска еще 16 лет назад.
Накануне президентских выборов 2001 года немногочисленная, но первая на территории бывшего СССР демонстрация геев и лесбиянок прошествовала, разделенная магистралью центрального проспекта, мимо готовых протестовать очередному избранию президентом Александра Лукашенко озябших оппозиционеров.
Группу ЛГБТ тогда никто не тронул; протестующим в оппозиционном лагере вскоре сильно досталось. При этом официальные СМИ не преминули вспомнить прошедшую рядом с борцами за демократию “радужную” колонну.
Лидер той демонстрации Эдвард Тарлецкий теперь – Мадам Жужу, популярный актер травести-шоу в соседней Украине.
Уйти, нельзя остаться
Созданная Тарлецким в конце 90-х Белорусская лига сексуальных меньшинств “Лямбда” не получила официальной регистрации в Белоруссии, но до отъезда Эдварда в 2008 году будоражила минский бомонд и обывателя то фестивалями Belarus Gay Pride, то конкурсом “Альтернативная мисс Беларусь”, то “радужными” пикетами.
Такой активности не принимали не только ревностные и анонимные сторонники традиционных ценностей. Эдвард не однажды подвергался нападениям и избиениям.
Но однажды, вернувшись в офис к коллегам-журналистам, он обнаружил в урне стопку изданных им и только что принесенных газет со статьями в защиту ЛГБТИ-сообщества.
Он говорит, что уехал, убедившись в тщетности своих многолетних усилий что-либо исправить или объяснить соотечественникам.
Незадолго до отъезда родственники через суд выселили его из квартиры.
Многие активисты некогда созданной им организации разъехались из Белоруссии кто куда.
Жить, не высовываясь
Андрей (имя изменено) соглашается на разговор на условиях анонимности. Говорит: жизнь в Минске прекрасна, если не эпатировать и не высовываться.
“Выйти с митингом разовым – а дальше что?” – вопрошает он.
“Посвятить свою жизнь тому, чтобы добиться права ходить в резиновых колготках по городу, и тебя никто за это не бил? Но я не люблю такие колготки! Я это сравниваю с советскими демонстрациями, – объясняет Андрей.- Я из того времени, я все это видел. Понимаю, что людьми движет какая-то идея. Но абсолютно уверен: этой идеей воспользуется какой-то иной человек, который встанет во главе нашей кампании и сделает свои дела”.
Андрей старается никак не демонстрировать свою сексуальную ориентацию: “Я никогда и ни с кем свою ситуацию не обсуждал: те, кто знает, они знают”.
Но рожденный и взрослевший в СССР, где “неправильное” влечение многими считалось болезнью, а государством преследовалось в уголовном порядке, опасается, что эти времена могут вернуться.
“А если завтра выйдет закон, запрещающий однополую связь и считающий ее преступной, если вернется то, что было раньше? Уверен ли я, что мои друзья и знакомые, которые знают, кто я, не донесут на меня? Я не знаю. Не уверен на 100%, что не найдется человек, который побежит докладывать”, – говорит Андрей.
Права, которых нет
Однополые браки в Белоруссии запрещены, поэтому Андрей и его партнер уже 10 лет старательно изображают просто товарищей.
“С возрастом особенно понимаешь, что гарантии прав не хватает, – говорит Андрей. – Мы с моим парнем сталкиваемся с определенным количеством проблем из-за того, что у нас общая недвижимость. Если, не дай бог, что-то случиться, права моего парня в качестве родственника не будут признаваться. Первый вопрос: а вы кто? У нотариуса возникло, скажем так, изумление, когда мы пришли по поводу квартиры. А что это вы продаете чужому человеку часть своего жилья за такие малые деньги? Продайте мне!”.
“С детьми тоже сложно,- продолжает Андрей. – Детей хочется многим. Здесь не дело в сексуальной принадлежности – есть геи, которые хотят детей, есть натуралы, которые не хотят детей. Так по жизни получилось, что я был в браке и у меня есть ребенок, я этому счастлив. Но если бы я изначально жил со своим парнем, вряд ли бы нам удалось воспитывать детей”.
“Обычным людям, натуралам, проще: дети иногда рождаются случайно. А здесь случайно не произойдет, нужно что-то придумывать, искать. Сейчас вот появились суррогатные матери. Но чаще пары находят просто подруг. Которые все знают, которые толерантны. Потом совместно как бы, фиктивно живут. Такая ситуация”, – объясняет Андрей.
Без права на защиту
Правозащитник Наталья Маньковская констатирует: в Белоруссии нет ни одной зарегистрированной ЛГБТИ организации.
Пять раз на протяжении прошедшего года Маньковская пыталась зарегистрировать структуру, ставившую своей задачей продвижение прав ЛГБТИ.
“Мне отказали все пять раз, причем с такими формулировками! Мне, например, не согласовали наименование, потому что это наименование, по мнению чиновников, противоречит морали, нравственности и традиционным ценностям. Хотя просто речь шла о создании правозащитного учреждения по продвижению прав человека – лесбиянок, геев, трансгендеров. Обычные вещи для европейского человека, но… В Беларуси чиновники в принципе очень настороженно относятся к проблеме прав человека. А права человека из ЛГБТ – вообще запредельная для них тема”, – отмечает Наталья.
Об отношении общества к этой проблеме, по убеждению Маньковской, ярко свидетельствует недавнее исследование, проведенное в Белоруссии компанией SATIO.
“Они исследовали отношение общества к смертной казни, но в том числе отношение к различным маргинализированным группам также. Около 70% белорусов и белорусок не хотят видеть своим соседом человека из сообщества сексуальных меньшинств. Мне кажется, эта цифра отображает и уровень толерантности, и уровень латентной агрессии”, – отмечает правозащитник.
Упомянутая Натальей ситуация с отказами в регистрации “Инициативной группы по вопросам идентичности и права” стала одним из многих аргументов, на основании которых Белоруссии отведено одно из последних мест в европейском рейтинге, посвященном отношению к геям и распространенном в эти дни Международной ассоциацией лесбиянок, геев, бисексуалов, трансгендеров и интерсексуалов (ILGA).
Уровень равенства ЛГБТИ и уважения к их правам в Белоруссии оценен ILGA в 13% из 100 возможных. Такой же показатель (13%) у Молдовы.
Ниже находятся Сан-Марино (12%), Монако (10%), Турция (9%), Армения (7%), Россия (6%) и Азербайджан (5%).
Мачо во власти и в оппозиции
Белорусский президент Александр Лукашенко не однажды отметился фразами “у них в штанах ничего нет”, “у них нет яиц” и “голубятня” в запале публичной критики своих оппонентов.
Оппозиционный “Молодой фронт” и создатели белорусской христианско-демократической партии чуть более сдержаны в периодических публичных дискуссиях – разве что лексика их высказываний не опускается до простонародной.
Очередная демонстрация мнений развернулась в эти дни, после высказывания в “Фейсбуке” Николая Халезина, создателя известного в мире и подпольного на родине “Свободного театра”.
“Пресловутая надуманная белорусская толерантность – это микст из антисемитизма, ксенофобии, расизма и гомофобии, где последний элемент является ключевым, поскольку именно гомофобии в Беларуси руководством страны придан статус одного из ключевых достоинств общества. Именно через ортодоксальное неприятие гомосексуальности Лукашенко отстраивает свой собственный имидж “настоящего мужика”. Подобная конструкция была бы весьма шаткой, но в ее укреплении одну из ключевых ролей играет демократическая оппозиция”, – написал Халезин.
Президент Лукашенко, который, по его собственному признанию, интернетом не балуется, вряд ли эту реплику заметил.
Но и простые люди, и некоторых именитые белорусские комментаторы предлагают борцам с гомофобией только два апробированных здесь в последние десятилетия варианта: либо “валить отсюда”, либо “сидеть, не высовываясь”.
