Рижанка: я изменила свой пол, живу и воспитываю детей
Марина — сын военного. Точнее, бывший сын. В 2006 году она сделала операцию по коррекции пола, став из мужчины — женщиной. Такое превращение имеет свою категорию, MtF транссексуал, поменявший пол с мужского на женский.
Несколько лет назад в латвийском интернете было опубликован честный и искренний рассказ рижанки, которая сменила пол с мужского на женский. Это вызвало бурную дискуссию в соцсетях. Можете прочитать это интервью иотдельно дискуссию к нему – всё до сих пор актуально.
История проста: раньше Марина жила в Даугавпилсе и была мужчиной. В армии строила солдат по шеренге. Сегодня она уже в новом, женском теле, живёт полноценной жизнью и воспитывает двоих детей.
Журналист портала Vesti.lv нашёл Марину и связался с ней. Мы задали ей несколько вопросов. Но, для начала – обрисуем небольшой экскурс:
Справка:
«Транссексуалы — это люди, гендерная самоидентификация которых не соответствует их физическому полу. По статистике, число самоубийств среди транссексуалов доходит до 40%.
Сегодня у Марины есть два ребенка, один из которых – генетически свой, который был зачат, когда она пребывала в мужском теле. Также у Марины зарегистрирован официальный брак с супругой, на которой она женилась еще будучи мужчиной.
— После операции мы вместе ни разу не спали. Воспитываем детей, живем вместе. Дочке 11, сыну сейчас 3 года. Причем второй ребенок генетически не мой, а супруги. Супруги в прямом смысле: несмотря на то, что я поменяла пол, мы до сих пор считаемся супругами…» (выдержка из интервью на сайте Timeout.lv)
Портал Vesti.lv поговорил с рижанкой Мариной:
— Марина, скажите, изменилась ли Ваша жизнь после публикации того интервью (в частности, на сайте imhoclub.lv, где была бурная дискуссия)?
Марина: «Нет, совершенно не изменилась. Дети растут, взрослые трудятся, всё как у всех. Мне возможно и хотелось бы чем-то похвастаться, но в буквальном смысле нечем. Мы, как и все, пытаемся вырваться из рутины. Когда складываются звёзды, уделяем неделю-другую поездке на машине по Европе. Этим летом собирались посетить Санкт-Петербург, но, к сожалению, не позволяют обстоятельства. Хотя светлое окно в этом году обязательно случится — это традиционные две недели на берегу озера Разна.»
— А, дают ли вообще что-то подобные публикации в СМИ и их обсуждение, в частности, для представителей ЛГБТ-сообщества или конкретно — для транссексуалов?
Марина: «Мне хочется верить, что определённую пользу приносит. Люди в силу своей природы склонны опасаться неизвестного. Неизвестное – синоним опасности. Чем больше люди знакомятся с неизвестным, тем менее настороженно они к этому относятся.
Но, с другой стороны публикация публикации рознь. Печатная пресса преподносит более взвешенный взгляд на вещи, нежели телепередачи. Телевидение сейчас построено таким образом, чтобы преподносить вещи как можно более скандально. Люди любят смотреть «Дом-2», потому что там постоянно кричат, скандалят, ссорятся-мирятся, любят и ненавидят. А что если б они там на самом деле дом строили. Один день доски носят, второй кирпичи перекладывают. Всё, расходимся, нас надули!
Точно по такому же принципу подбираются участники ток-шоу с представителями ЛГБТ-сообщества. Больше фриков, больше скандала. Смотреть на это может и интересно, но послевкусие оставляет препротивнейшее. Лучше спокойно поговорить за чашкой чая в формате передачи «Пока все дома». Вас пугает тот факт, что мы от вас чем-то отличаемся? Поверьте, всё далеко не так страшно, как это расписали в интернете адепты культа «окон Овертона».»
— Чего на Ваш взгляд не хватает для того, чтобы общество стало воспринимать людей такими, какие они есть? Речь скоре о закрепившихся предрассудках и стереотипах…
Марина: «Не хватает диалога, спокойного диалога! Мой личный опыт показал, что проще всего достигнуть взаимопонимания, когда ты не вытягиваешь тему наружу. Это сложно, но возможно. К примеру, случается у вас в компании какой-то праздник и он отмечается с семьями. Да, это морально сложно, взять туда свою половинку. Первый раз, кстати, относительно легко, «буду с подругой» без объяснений и уточнений.
Вы гуляете, веселитесь со всеми, ну разве что не оказываете по возможности друг другу явные знаки внимания. Во второй раз уже сложнее, особенно когда ты в той самой компании и с тем самым человеком. И теперь смотрите, что происходит между этими двумя событиями. Во-первых, половина участников сами догадаются, что к чему и привыкнут. Во-вторых, вы теперь не просто однополая пара (пусть даже и стабильная), а два человека, один из которых хорошо знаком вам как коллега, а второй человек известен тем, что прекрасно умеет разжигать костёр или умеет научить кататься с горки на лыжах или всё что угодно. Совсем другое отношение.
Именно в такие моменты людям становится почти всё равно. «Пусть он и сукин сын, но это наш сукин сын», ну примерно.»
— Ну, а в связи с чем у общества возникают эти стереотипы, — из-за неинформированности, из-за личных комплексов, или причиной этому что-то иное?
Марина: «Всё банально: страх и отсутствие информации. Возьмём, к примеру, одного отдельно взятого человека, самого обычного. Ему говорят: ты представляешь, американцы до сих пор думают, что тут по улицам медведи свободно ходят. А когда они решают напасть, то их поят водкой, играют на балалайке и они становятся добрыми и ручными. Какая первая реакция? Ха-ха, ну не идиоты ли.
Этому самому человеку следом говорят: а ты знаешь, что геи когда на парады ходят, на них дети смотрят и такими же становятся. Ужас! Да, а ещё они детей забирают и так потом воспитывают, что они в геев превращаются. Кошмар! Лечить, казнить, четвертовать!
Один и тот же человек в тот же самый момент времени способен удивляться тому, что думают про него одни и тут же готов поверить во всё что угодно относительно прочих. Потому что про себя ему известно всё, а про иных — ничего.
Воды в данный костёр подливают псевдонаучные исследования. Взять, к примеру, недавний случай. Некто Марк Регнерус из Техасского университета провёл исследование, в котором принимали участие 3000 взрослых респондентов, чьи родители имели гомосексуальный опыт. Не буду слишком углубляться, но выводы его были следующими: дети (держим в голове тот факт, что «дети» на момент исследования уже являются взрослыми) таких родителей чаще подвержены депрессии. Красивый вывод, вот только одна беда, исследование нерепрезентативно. Во-первых только двое (ДВОЕ!) из этих трёх тысяч детей длительное время жили в однополых лесбийских семьях, все остальные — в семьях с одним генетическим родителем.
А сравнение делалось не с аналогичными семьями в разводе, а с детьми, выросшими в стабильных семьях, когда все родители были вместе. Когда другие учёные ради интереса сравнили показатели с аналогичными гетеросексуальными семьями в разводе, различий не обнаружилось. Марку Регнерусу на это указали, после чего автор добавил в своё исследование отметку о том, что полученные данные не могут быть использованы для установления причинно-следственных связей. Казалось бы всё, тема закрыта. Но было поздно, к тому времени разнообразные противники ЛГБТ движения подняли первоначально сделанные выводы на свой флаг, обработали их соответствующим образом и понесли в народ.
За последние пару лет этот миф чем только не оброс. И процент гомосексуальных детей в подобного рода семьях якобы стал выше и уровень венерических заболеваний подрос. Это исследование таскают из издания в издание и даже из книги в книгу, продолжая пугать ничего не подозревающих людей. Люди что, люди верят. Выглядит вполне солидно, научно.»
На днях Vesti.lv опубликует вторую часть беседы в транссексуалом Мариной — где мы поговорим об ультра-исламизации Европы, поддержке ЛГБТ-сообщества Соединёнными Штатами Америки, а также о том, почему в ЛГБТ-сообществе в Латвии нет единства…
