«Никому не пожелаю пройти через то, через что прошла я»: буллинг глазами ЛГБТ, психолога и учителя

Омичи рассказали о детской жестокости и о том, как с ней бороться

Буллинг — то же самое, что «травля», то есть агрессивное преследование одного из членов коллектива самим коллективом. Особенно ярко это проявляется среди детей и подростков. Ещё сильнее ситуация обостряется тогда, когда под прицел попадают представители ЛГБТ-сообщества. Школьный учитель, детский психолог, а также гей и лесбиянка из собственного опыта рассказали NGS55.RU о том, что такое буллинг, и как с ним бороться.

«У тебя просто парня нормального не было»

— Мама, заметив изменения во мне, сказала, что выгонит меня из дома, потому что дочь-лесбиянка ей не нужна.

И это далеко не все потрясения, которые испытала омская школьница с тех пор, как открыто заявила о своей гомосексуальности. Из-за страха быть непонятой и осуждённой девушка до последнего скрывала свой выбор. Как выяснится позже, делала она это не зря. И даже сегодня, в свои двадцать с лишним лет, ей далеко не всегда приятно обсуждать эту тему с другими людьми. Уже не потому, что могут затравить, как в детстве, а потому, что по-прежнему не понимают.

— Вечное: «У тебя просто парня нормального не было!» начинает меня раздражать, — признаётся омичка.

Предпосылки к буллингу появились тогда, когда девушке (она попросила не афишировать её имя и фамилию, поэтому мы назовём её Кристиной) было четырнадцать лет. В восьмом классе к Кристине пришло осознание того крайне неприятного факта, что с ней «что-то не так». На тот момент у неё, как и у многих девочек-подростков, был парень. И она, как и многие девочки-подростки, ждала новых впечатлений и большой любви. Однако что-то всё-таки пошло не так.

— У меня был мальчик, который был очень заботливым и милым, но его прикосновения и поцелуи, наверное, пугали меня. Я не испытывала того, о чём говорили мои сверстницы, и из-за этого появлялись вопросы: «Почему так?». Общение с ним прекратилось, а мысли никуда не делись. Постепенно стала ловить себя на том, что больше наблюдаю за девушками, чем за парнями. Засматриваюсь на них, — рассказывает Кристина.

Поначалу она воспринимала это как детскую шутку. Но когда шутка затянулась, девочка насторожилась. Начала списывать своё увлечение на переходный возраст. А между тем попытки завести романтические отношения с парнями раз за разом оборачивались крахом. От мужских прикосновений Кристине становилось страшно и противно.

Лесбиянка — клеймо производственного брака

— Ориентацию я скрывала очень сильно. Главная причина — страх. Переломный момент произошёл, когда я перевелась в новую школу и стала замечать, что, как бы я ни таилась, слухи всё равно ходили, — рассказывает Кристина. — Два года я врала себе, что приняла свою ориентацию, но всё равно продолжала прятаться. Я не люблю самообман, поэтому в конце концов я решилась.

В шестнадцать лет она обстригла свои длинные волосы и первого сентября пришла на линейку в мужском костюме. И вот тогда начался ад. По словам девушки, узнав о её гомосексуальности, многие люди поставили на ней «клеймо производственного брака» и отвернулись. А те, кто не начал игнорировать, начали гнобить.

— Буллинг начался тогда, когда я перестала скрываться, то есть в шестнадцать лет. Сначала это началось среди моих одноклассников. Почему-то именно среди девочек. Смешки, оскорбительные шутки, колкие замечания, презрительные взгляды. Меня пару раз попытались выгнать из женской раздевалки на физкультуре. Девочки просили отворачиваться, когда они переодевались. Фукали и поднимали крик, когда я случайно задевала их. Пересаживались, чтобы не сидеть рядом со мной за партой. Такое отношение ко мне длилось чуть больше года, — делится Кристина.

Сверстниками буллинг не ограничивался. Дети из других классов не гнушались крикнуть что-нибудь оскорбительное, когда девушка шла по коридору. Забрасывали её различными вещами и даже подсовывали в сумку всяческий мусор.

— Могли кинуть в меня чем-нибудь липким и мерзким, или подсунуть в рюкзак на перемене кучу мусора. Для них это было как развлечение. Учитель литературы, которая знала всё обо мне и принимала, запрещала мне трогать их. Считала, что это могло спровоцировать что-то похуже, — рассказывает девушка.

Среди учителей также ходили слухи о её нетрадиционной сексуальной ориентации. И реагировали преподаватели, мягко говоря, непрофессионально. Разборкам с обидчиками они предпочли политику попустительства — молча наблюдали за травлей и не вмешивались в разборки детей. Иногда даже принимали участие в обсуждении.

— Учителя приписывали нам с той учительницей по литературе роман, хотя ничего такого не было. Вообще они старались не вмешиваться. Наверное, они просто не знали, что надо было сделать в такой ситуации, — вспоминает студентка.

Приняли за гея — попытались сломать ребро

Больше всего, утверждает Кристина, ей доставалось на улице. Несколько раз девушку серьёзно избили. Первая драка была для неё самой страшной.

— Это было неожиданно и быстро. Поймали два парня в центре, за Музыкальным театром, прижали к стене и избили. Они подумали, что я гей, потому что на мне была мужская одежда, но мои жесты и походка были женскими. На улице было достаточно светло. Люди проходили мимо и видели, но почему-то никто не помог. До сих пор не понимаю, как мне удалось убежать, — делится Кристина.

Тогда врачи обнаружили у неё трещину в ребре. В полицию школьница обращаться не стала — решила, что не было смысла. Через некоторое время ситуация повторилась, но уже на остановке. На девушку так же напали разъярённые парни, однако тогда их было уже больше. Один из них начал оскорблять и толкать Кристину, другие подхватили. Словесная перепалка быстро переросла в драку. Девушку спасло вмешательство прохожих. Студентка признаётся: этими потасовками дело не ограничилось. Были и другие.

— Некоторые люди, когда узнают, что я гомосексуальна, говорят, что я веду себя так потому, что сейчас так модно. Это нифига не модно и нифига не круто. Никому не пожелаю пройти через то, через что прошла я, — утверждает омичка.

Сейчас Кристине за двадцать. Она перестала скрывать свою ориентацию и открыто встречается с девушкой. И тем не менее, несмотря на ее уверенность и более зрелый возраст, буллинг продолжается по сей день — на улице, в общественном транспорте и даже в университете.

— Где бы я ни была — этого не избежать. Радует, что сейчас драк стало намного меньше, — признаётся она.

Зови меня женским именем

Если вы считаете, что история лесбиянки Кристины — единичный случай, предлагаем прочитать рассказ омского гея. 26-летний омич столкнулся с травлей в возрасте ещё более раннем, нежели Кристина. И так же, как она, проходил через все унижения в одиночестве. Тем не менее вопреки распространённому мнению об агрессии в отношении геев стоит отметить: молодому человеку досталось куда меньше, чем девушке.

— Всё началось во время полового созревания. С тринадцати до семнадцати лет у меня был период сомнений, а в семнадцать пришло полное осознание своей гомосексуальности и первый сексуальный контакт, — признаётся молодой человек.

Его мы назовём Никитой. С буллингом он столкнулся ещё в средней школе, в возрасте одиннадцати лет.

— Ребята обзывали. Некоторые не желали признавать мой биологический пол и издевательски называли девочкой. Часто кричали «педик», «голубой». Меня даже называли женским именем. Давал ли я повод, как таковой, на такое ко мне отношение? Лично я этого не замечал. Однако позже я стал склоняться к тому, что, по их мнению, я был слишком нежен, очень раним и добродушен, в отличие от них, — рассказывает Никита.

Молодой человек утверждает, что в его адрес часто проскальзывали обидные и едкие насмешки. Однако Никите повезло больше, чем Кристине — его не били. Из физической расправы он столкнулся лишь с пинками и толчками.

— Избиений не было. Думаю, это потому, что они боялись последствий, — рассуждает омич.

Учителя, так же, как и в случае с нашей героиней, практически не реагировали на разворачивающийся на их глазах самосуд, и травля продолжалась несколько лет, до тех пор, пока подросток не перешёл в другую школу.

Постоянное психологическое давление могло вызвать у ребёнка мысли о том, что, если бы он был «нормальным», подобного бы с ним не происходило. Однако Никита утверждает, что ориентацию не выбирают, поэтому отказаться от неё ради спокойной жизни он не мог.

— Несмотря на все нападки и то, через что мне пришлось пройти, отказаться от своей ориентации я никогда не хотел. Отказ от неё — это, мне кажется, не в наших силах. Против природы бороться невозможно. Она всегда возьмёт своё, — делится омич.

ЛГБТ — провокаторы буллинга?

В обеих историях учителя выступают дилетантами, педагогами, способными донести до детей исключительно методические знания и не способными заняться их воспитанием. Тем не менее не следует полагать, что все учителя такие.

Как утверждает заведующая учебной частью одной из омских гимназий, во время её преподавательской деятельности ей тоже встречались гомосексуальные ученики. Был даже как-то семиклассник, который открыто выражал своё отличие от остальных и сам провоцировал детей на конфликты.

— Был у нас не так давно один мальчик. Он к нам перевёлся потому, что его сначала в одной школе травили, потом в другой травили. Наконец он к нам пришёл, и здесь начал чувствовать себя лучше. Со временем он начал сам провоцировать ребят. То он себе заколку женскую на волосы (он их, кстати, отращивал) наколет, то ногти ярким лаком накрасит. Вёл себя излишне женственно. Пытался мальчиков зацепить, обратить на себя их внимание. Пытался с ними заигрывать, — вспоминает завуч.

По словам преподавателя, мальчик вёл себя уверенно, поэтому дети не знали, как на него реагировать. Чаще всего они воспринимали это как игру. Бывало, на переменах ребёнка окружала вереница мальчиков. Ребята начинали водить вокруг него хороводы и напевать: «…Кого хочешь, выбирай!» Иногда в коридорах в его адрес летели двусмысленные шутки и намёки. Бывало, доходило до толчков и лёгких пинков, которые всегда сопровождались смехом не только «обидчиков», но и «жертвы». Но до серьёзной травли и побоев не доходило никогда.

Учителя — гею: «Ну ты же не дурачок»

— Мы, учителя, пытались с тем мальчиком разговаривать. Объяснить ему, что не нужно провоцировать людей. Мало ли, что случится. Говорили: «Ну ты же не дурачок. Ну зачем ты их провоцируешь?» Иногда нам удавалось достучаться, и все дети вели себя спокойно. Переставали пошло шутить, — рассказывает преподаватель.

По мнению педагога, сексуальная ориентация никак не влияет на то обстоятельство, что перед тобой — ребёнок. И если над ним издеваются, обязанность учителя — ему помочь. Для этого, прежде всего, необходимо абстрагироваться от собственного отношения к ЛГБТ вне зависимости от того, какой ты закалки — современной или советской.

— Во-первых, учитель сам не должен акцентировать на этом внимание, даже если он с таким выбором не согласен. Да, иногда бывает, что сам теряешься и не знаешь, как реагировать. Но учитель есть учитель, и он должен брать себя в руки и подавать детям пример, как быть толерантными друг к другу. Потому что иногда бывает так, что и учитель может что-то неподобающее ляпнуть. Этого себе ни в коем случае позволять нельзя. Так что в первую очередь педагогу нужно быть очень тактичным, — делится завуч.

Следующим шагом в решении проблемы преподаватель считает разговоры с детьми. Столько, сколько потребуется. Разговаривать нужно до тех пор, пока не убедишь обидчиков в том, что каждый имеет право распоряжаться своей личной жизнью так, как посчитает нужным.

— И в-третьих, обязательно нужно поставить в известность родителей. Я считаю, они обязаны знать, что происходит в жизни их ребёнка. Но делать это нужно тактично: «Обратите, пожалуйста, внимание. Поговорите с ребёнком. Посмотрите, с кем он общается, чем увлекается, к чему стремится. Спросите, всё ли у него в порядке». Для того чтобы помочь ему пройти через такое жестокое явление как буллинг, школьнику нужно обеспечить всестороннюю поддержку. С родителями в том числе, — делится мнением заведующая.

Травля усиливается, когда она негласна

Детский психолог Наталья Дружина утверждает: явление буллинга зависит не только от наличия или отсутствия агрессии у детей, но и от поведения жертвы. Зачастую ребёнок сам делает из себя мишень для насмешек, когда целенаправленно отделяется от коллектива.

— У гомосексуальных людей не всегда получается установить адекватные социальные связи с людьми. Может быть, это особенность нашей культуры, но когда у человека появляется осознание того, что ему нравится не то, что принято в обществе, у него возникает мысль, что он неправильный. Поэтому возникает замыкание в себе, и такой человек отрезает себя от общества. Этого делать нельзя, потому что очень часто травля возникает именно с одиночками. Человек чувствует себя одиноким, неуверенным в себе. Другие дети тоже это чувствуют и начинают бить в больное место. Поэтому, чтобы не было травли, нужно уметь устанавливать общение с людьми, — делится Наталья.

Также психолог советует: если буллинг всё-таки начался, ни в коем случае нельзя допускать, чтобы это явление оставалась скрытым. Травля усиливается, когда она негласна. Поэтому её непременно следует предать огласке, поставить в известность взрослых — родителей и учителей. Однако, так как многие гомосексуальные дети скрывают выбор своего партнёра от семей, не обязательно разбираться в причинах буллинга. Достаточно того, чтобы осветить сам факт его существования.

— Нужно предать огласке, что на тебя нападают, что тебя притесняют. Особенно мальчиков когда воспитывают — их учат не жаловаться, терпеть: «Терпи, ты же мужик! Разберись с этим сам». На самом деле, иногда это приводит к тому, что парней затюкивают из-за этого очень сильно. Я советую: нужно найти взрослого, которому ты доверяешь, и рассказать о своей проблеме. Необязательно вдаваться в причины травли, говорить про ориентацию. Не нужно трясти грязным бельём. Но обязательно нужно сказать, что тебя притесняют. Для этого следует установить доверительные отношения с родителями, с учителем. Обратиться к психологу. Не потому, что ты больной или неправильный, а потому, что тебе нужна поддержка. Если тебе плохо, не бойся просить помощи, — заверила психолог.

Источник