Молись и не люби: Как в России пытаются «лечить» геев
Если коротко, ничего нового: репаративная терапия, религия и насилие. Включая «корректирующее» изнасилование.
Юрий М.
Родился в небольшом городе, в семье священника, где помимо него было ещё восемь детей. «Мой отец часто говорил, что есть падшие люди, которые совершают смертные грехи и которым нужно много каяться, — рассказывает Юрий. — Один из таких грехов — „гомосексуализм“, как он называл гомосексуальность».
Проповеди и домашние разговоры отца поначалу не имели к самому Юрию никакого отношения — до тех пор, пока ему не исполнилось пятнадцать. Тогда один из его друзей пришёл к его отцу на исповедь и признался, что он гей.
«Отец знал, что мы дружим, после этой исповеди пригласил меня к себе в кабинет и задал прямой вопрос: знаю ли я, что мой друг, как он говорил, „гомосексуалист“? Я сказал, что не знал, хотя это было не так. Отец дал понять, что мне нужно быть очень осторожным и если у меня есть склонности к этому, придётся раскаяться и исповедаться».
Молитвы
В 1995 году, когда Юрию было пятнадцать лет, началось его «лечение» — попытки изменить ориентацию на гетеросексуальную.
«Терапия состояла в том, чтобы исповедоваться, раскаиваться — причём не только перед богом, но и перед окружающими людьми — в чувствах, которые я испытываю к какому-то человеку, — говорит он. — Меня всячески подталкивали к тому, чтобы я начинал дружить и встречаться с девушками. У меня было три девушки, но ни с одной из них у нас не завязались интимные отношения — была обычная дружеская привязанность, общение, симпатия, но не более того».
Только спустя девять лет, в 2004 году, Юрий понял, что все его усилия — молитвы, исповеди, раскаяние — не приносят результата. И что пора больше не заставлять себя измениться — вместо этого стоит понять: он обычный человек со своими желаниями и никому не наносит вреда.
В Европе и США гомосексуальность перестали считать отклонением только во второй половине прошлого века. Ещё в 1952 году в Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам, которое выпустила Американская психиатрическая ассоциация, она называлась «социально-патологическим расстройством личности». В следующей версии документа, которая увидела свет в 1968 году, её назвали «сексуальной девиацией». Наконец, в 1973 году The New York Times объявили, что Американская психиатрическая ассоциация, больше века не одобрявшая гомосексуальность, изменила свою точку зрения и признала, что гомосексуальность сама по себе не подпадает под признаки психического расстройства. В Ассоциации отметили, что пациенты, у которых есть проблемы с принятием своей гомосексуальности, могут получить помощь — но остальным она не нужна. В 1990 году гомосексуальность исключили и из Международной классификации болезней.
«Варианты сексуальной ориентации давно уже не рассматриваются как диагноз, но общество озабочено потенциальной возможностью изменения сексуального влечения, — говорит психолог, гештальт-терапевт, волонтёр «Ресурса ЛГБТКИА Москва» Наталья Сафонова. — Сегодня мы можем сказать достаточно уверенно: да, сексуальные предпочтения могут меняться с течением времени. Как и любое другое человеческое влечение. Однако мне неизвестны достоверные данные, что эти изменения могут быть произведены насильственным путём — в результате какой-либо терапии или волевого усилия. То есть мы можем говорить исключительно о естественном процессе расширения или перенаправления сексуального влечения человека».
Причиной изменений, по мнению эксперта, может стать гибкое отношение к вопросам сексуальности, открытая информация о сексуальных практиках и выход общества за рамки бинарного дискурса открывают новые возможности для рефлексии и самоопределения.
«Исследование Лизы Даймонд показывает, что около 35 % мужчин в течение жизни переходили от бисексуальной идентичности к гей-идентичности, а другие переходили от гей-идентичности к бисексуальной, квир или немаркированной идентичности, — рассказывает Сафонова. — Современная сексология говорит не столько о гетеро- или гомосексуальности, сколько о понятии „сексуальность“ в целом. О сексуальной пластичности каждого из нас, которая является совершенно нормальной в быстро меняющемся мире».
Терапия
Идея, что от гомосексуальности можно избавиться, а любую ориентацию изменить на «правильную», вопреки здравому смыслу по-прежнему жива. Более того, существует понятие репаративной, или конверсионной терапии — совокупности методик, направленных на то, чтобы повлиять на ориентацию человека. Британский радиоведущий Питер Прайс проходил её ещё в шестидесятых, до того, как гомосексуальные отношения в Англии были декриминализованы, — и эти практики напоминают скорее пытки, чем психотерапию. В клинике психиатр сначала в грубых выражениях описывал Прайсу, как геи занимаются сексом, пытаясь вызвать отвращение. Затем его привели в комнату, сказали просматривать книги с фотографиями мужчин в плавках и слушать запись разговора с психиатром. «Через полчаса он (санитар. — Прим. ред.) сделал мне укол, после которого я почувствовал себя невероятно плохо. Я попросился в туалет. Он сказал: „Нет, иди на кровать“, — рассказывает Прайс. — Меня ужасно тошнило, и я испражнялся под себя, ничего не мог с этим поделать. И вот я лежал в кровати в собственных нечистотах, в своей рвоте, чувствуя себя чудовищно плохо». После 72 часов «лечения» Прайс покинул клинику и решил, что с него хватит — пора признать себя таким, какой он есть.
Сейчас этот подход признан ненаучным («Американская психиатрическая ассоциация» ещё десять лет назад выпустила осуждающую его резолюцию, а Мальта в прошлом году стала первой европейской страной, официально запретившей его), так как он подразумевает, что к гомосексуальности нужно относиться как к болезни, — но его до сих пор применяют во многих странах.
Люди, прошедшие репаративную терапию, признаются, что она не только не изменила их ориентацию, но и нанесла им огромную травму. Так, американец итальянского происхождения Питерсон Тоскано потратил семнадцать лет и тридцать тысяч долларов на «лечение» — этот опыт оказался настолько болезненным, что после интервью на эту тему ему тяжело вспоминать подробности. Например, в рамках одной из программ ему нужно было написать обо всех своих сексуальных контактах — а затем зачитать эти записи членам семьи.
В России методы репаративной терапии тоже используют, хотя таких специалистов немного. Один из них — Ян Голанд — утверждает, что за годы работы ему удалось «излечить» 78 гомосексуалов и 7 трансгендерных людей. По мнению Голанда, для «лечения» гомосексуальности требуется от полугода до одного-двух лет, а трансгендерности — от полутора до восьми лет. Его методика состоит из трёх этапов: на первом у человека пытаются погасить влечение к людям своего же пола (например, с помощью гипноза), на втором — создать влечение к людям противоположного пола (могут попросить, например, рассматривать девушек на улице), на третьем — вступить в гетеросексуальные отношения.
В интернете можно найти несколько отзывов на работу . Например, один из пациентов, наблюдавшийся у него ещё в девяностых, рассказывает:
«Чем дальше шли аутогенные занятия, тем меньше во мне оставалось сексуальности в принципе. Всего за полтора года я практически перестал мастурбировать. Я чувствовал, что ничего хорошего из этого не выходит, а моё состояние становилось морально всё тяжелее. В результате я совсем выдохся, и почти в конце последнего периода, сообщив Я. Г., что совсем вылечился (ну стыдно мне было признаться в полном фиаско, и я вообще по характеру боюсь разочаровывать людей), я решил прекратить „терапию“. Я. Г. со мной попрощался, пополнив, очевидно, свой послужной список ещё одной удачной „конверсией“».
Позже мужчина продолжил терапию самостоятельно — в итоге он остался гомосексуальным, но полностью потерял либидо и больше не может испытывать оргазм. О похожих процессах рассказывает и другой пациент, пытавшийся заниматься по методике Голанда: он перестал испытывать оргазмы, у него возникли проблемы с эрекцией, он находился в очень тяжёлом состоянии и, по его признанию, не понимает, как ему удалось избежать самоубийства.
Разрыв шаблона
Репаративной терапией в России занимается и гипнотерапевт Николай Никитенко. (Справка lgbt.pro: судя по всему, человек без официальных дипломов вообще, так как единственное, что об образовании его и его брата в семейном бизнесе в области коммерческой психотерапии — это то, что они оба «обучались психотерапии и гипнозу».)
Он говорит, что чаще с запросом изменить ориентацию в его центр обращаются мужчины; с пациентами, у которых такого запроса нет, они не работают. По его мнению, гомосексуальность может объясняться несколькими причинами: сексуальным насилием, неправильным воспитанием.
«Допустим, бабушке хотелось внучку, а родился внук. Она сама воспитывала его так — отращивала ему длинные волосы, покупала куклы, одевала в женскую одежду, — излагает свою концепцию гипнотерапевт. — Или ко мне приезжал другой клиент: его отец и брат погибли, и сёстры его одевали в девчачью одежду. Он листал книгу, и у него вызвал возбуждение какой-то мужской персонаж — и так у него потихоньку начали появляться сомнения».
Также среди причин он называет «гомосексуальное обсессивно-компульсивное расстройство», когда человек начинает сомневаться в своей ориентации, пробует заниматься сексом с партнёрами своего пола и «обучается сексуальному фетишу, то есть возбуждению от определённых стимулов».
Николай Никитенко говорит, что на сеансах гипноза он прорабатывает с пациентами стресс и травмирующие события, чтобы они могли «разорвать шаблон». Затем следуют сеансы «по возбуждению, по сексуальному опыту с девушками — переобучаем обратно и параллельно прорабатываем обсессивно-компульсивное расстройство». Терапия, по его словам, занимает четыре-шесть месяцев.
Николай Никитенко отмечает, что среди гомосексуалов может быть определённый процент людей с врождённой ориентацией, но считает, что те, кто уверен в том, что они гомосексуальны от природы, делятся на два типа: первым нужны деньги, карьера и слава, поэтому они «выбирают вот такой беспроигрышный путь к деньгам и карьере, через постель». Второй тип он описывает так: «Посмотрите в интернете видео о кроликах, которые думают, что они котята, или наоборот. Можно и про Маугли вспомнить или фильм с Челентано „Бинго Бонго“, где он вырос среди обезьян. Потом они все вернулись в обратную жизнь, но пока жили среди волков или обезьян, были уверены в своём родстве с ними».
«Лечения гомосексуальности не существует, потому что гомосексуальность — это не заболевание, — объясняет гражданская ЛГБТИК+ активистка Полина Демидова. — Моя знакомая получала предложения „лечения“ от близкого друга семьи. Индивидуальный подход, полная конфиденциальность. Есть специализированные центры, где гомосексуальность „лечат“ наряду с алкоголизмом и наркоманией. Слышала об этом, но никогда не сталкивалась».
Российский Esquire публиковал историю подростка Ивана Харченко, которого пытались «лечить» от гомосексуальности в реабилитационной клинике доктора Маршака — правда, на сайте клиники нет никакой информации о подобных программах.
«Здоровое прикосновение»
Попытки «излечить» гомосексуальность предпринимают и религиозные организации. Один из самых громких сюжетов — про американскую организацию Jonah (Jews Offering New Alternatives for Healing), которая два года назад проиграла иск по делу о мошенничестве. Суд постановил, что она должна выплатить 72 400 долларов компенсации бывшим пациентам. Основал организацию Артур Голдберг, в прошлом успешный топ-менеджер с Уолл-стрит, больше 25 лет назад он был признан виновным в мошенничестве с использованием почты. В 1998 году, когда организация только появилась, она называлась Jews Offering New Alternatives for Homosexuality и была нацелена только на иудейские сообщества — но затем начала работать и с католиками, и с мормонами.
В суд на Jonah подали трое бывших клиентов и две матери пациентов: они утверждали, что терапия нанесла им моральный и финансовый ущерб. Представители защиты упирали на то, что в Jonah ссылались на якобы научную основу своих методик — и их клиентам удалось «излечить» треть обратившихся к ним пациентов, хотя никаких записей и свидетельств не было. Дэвид Диниэлли, заместитель руководителя юридической фирмы, инициировавшей иск, на суде рассказал о методах Jonah. Например, одно из упражнений организации называлось «здоровое прикосновение»: молодые клиенты должны были подолгу обниматься с более старшими кураторами. «Они приглушают свет, играют лёгкую музыку и обнимаются. По их теории, геям не хватало физических проявлений привязанности отцов в детстве, и поэтому они гомосексуальны. По их теории, мужчины старшего возраста обладают „золотой отцовской энергией“, которую могут передать молодым участникам», — объявил Диниэлли.
Есть и современные способы «врачевания» для верующих — например, мобильное приложение для христиан, которое обещает «излечить» гомосексуальность за два месяца. Впрочем, это мера кажется почти безобидной на фоне репаративной терапии, которую проводят религиозные организации с применением насилия.
Американец Сэм Бринтон, представитель Национального центра защиты прав лесбиянок, вспоминает пребывание в лагере, где его пытались «вылечить» от гомосексуальности. Рассказ Сэма, которому на тот момент было всего одиннадцать лет, больше похож на сюжет фильма ужасов или психологического триллера. Сначала ему объявили, что других геев в мире не осталось — их казнили: «К концу так называемого лечения я верил, что правительство меня ищет, потому что СПИД появился в Америке из-за геев, и что теперь во мне тоже бушует это заболевание». В центре пытались выяснить, есть ли у Сэма травма (властная мать или отец, который не принимал участия в воспитании), — а когда её не нашли, начались пытки. «Мне связывали руки и клали на них лёд, и в это время показывали фотографии мужчин. На других сеансах были нагретые медные спирали, иглы под ногти и электрошок», — вспоминает мужчина. В промежутках между пытками ему показывали фотографии мужчин и женщин, держащихся за руки, — чтобы изменить его отношение к гетеросексуальным связям.
На ориентацию Сэма пытки никак не повлияли, в лагере ему было настолько плохо, что он несколько раз пытался покончить с собой. Затем он понял, что самый безопасный путь — притвориться, что терапия сработала, и скрывать свою ориентацию — и вынужден был делать это ещё много лет. После пребывания в лагере даже объятия с собственным отцом вызывали у него травматичные флешбэки.
Как ни странно, после этого Сэм не утратил веру — он считает, что дело лишь в том, что некоторые люди используют христианство как оружие против других людей. Крупные религиозные организации часто не одобряют конверсионную терапию: например, в этом году Церковь Англии потребовала, чтобы государство официально запретило её.
История Сэма случилась много лет назад, но подобными методами пользуются до сих пор. Этой весной мир облетела новость о массовых преследованиях геев в Чечне — а летом «Российская ЛГБТ-сеть», собиравшая показания вместе со специальным корреспондентом «Новой газеты» Еленой Милашиной, опубликовала доклад об издевательствах в республике. Все 33 чеченца, с которыми удалось поговорить организации, рассказали о пытках электрическим током — чтобы жертвы назвали больше имён, а также чтобы «исправить» их гомосексуальность. Жертв лишали воды, еды, не давали спать, жестоко избивали. «Задержанных постоянно оскорбляли, унижали, обращались к ним исключительно женскими именами и грубо подстёгивали», — говорится в докладе.
Изнасилования
В это невозможно поверить, но для «исправления» сексуальной ориентации до сих пор совершают «корректирующие» изнасилования. Они бывают двух типов. В первом случае насильники пытаются «исправить» ориентацию или гендерную идентичность человека — жертвами чаще всего становятся женщины и трансгендерные мужчины. Во втором случае цель насилия — «наказать» или унизить человека с «неправильной» ориентацией или гендерной идентичностью. То есть жертвой может стать любой представитель ЛГБТ-сообщества. Термин «корректирующее изнасилование» появился в ЮАР больше десяти лет назад — в стране до сих пор один из самых высоких уровней насилия в мире, а официальная статистика, по мнению активистов, не отражает реального положения дел. Но этот вид насилия встречается и в странах с меньшим уровнем преступности.
Несколько лет назад создательница проекта «Дети-404» Лена Климова опубликовала письмо 19-летней россиянки, корректирующее изнасилование которой организовали её собственные родители, недовольные тем, что она лесбиянка. Они связали её и пригласили мужчину, который её изнасиловал, — после чего девушка забеременела. На сайте «SOS!202» — ресурсе для ЛГБТИК-подростков и молодых людей — можно найти письма других жертв коррекционных изнасилований. Одну из девушек на 14-летие изнасиловал дядя, брат её матери («Он говорил, что я просто маюсь дурью, но это можно излечить при помощи „хорошего члена“»), другую попытался изнасиловать одноклассник, узнавший, что она лесбиянка. Третья девушка стала жертвой группового изнасилования со стороны одноклассников.
«После того как всё прекратилось, мне стало легче — рассказывает Юрий М. об окончании своей терапии. — Это никак не влияло на мой образ жизни: просто появилась внутренняя свобода, лёгкость, ощущение, что я никому ничего не должен и мне не надо ни у кого просить прощения. Я не могу никого обидеть или оскорбить и тем более нанести вред кому-либо тем, что люблю какого-то человека — пусть и своего пола».
