В Израиле появился первый открытый гей-раввин, представитель консервативного иудаизма
49-летний Мики Голдштейн (Mikie Goldstein), родившийся в Великобритании и закончивший Еврейскую теологическую семинарию в Нью-Йорке, стал раввином синагоги Адат Шалом-Эмануэль в городе Реховоте, расположенном недалеко от Тель-Авива.
Голдштейн состоит в браке с ветераном израильского дипкорпуса Изи Янукой, который в настоящее время является послом Израиля в Кот-д’Ивуаре. Их отношениям 20 лет. Прежде чем вернуться в Израиль из Америки, Голдштейн проходил раввинскую практику в двух синагогах Нью-Йорка.
В интервью газете Голдштейн заявил, что стремился стать раввином для того, чтобы помешать ультраортодоксальному иудаизму возобладать над еврейской культурой.
Ультраортодоксы (на иврите их называют “харедим”) живут по традициям, сформировавшимся в Европе в конце 19-го века, а высшей духовной ценностью считают пожизненное изучение Торы.
Консервативный иудаизм, несмотря на свое название, – более либеральное течение, которое, тем не менее, нельзя сравнивать с так называемым прогрессивным иудаизмом. Среди представителей прогрессивного иудаизма раввины – геи и лесбиянки – есть давно, а однополые браки “прогрессисты” благословляют не первый год. Однако в Израиле, стране, где религия от государства не отделена, руководствуются консервативными религиозными принципами.
По словам Голдштейна, его главная цель – “позволить иудаизму вернуться к людям”. Он считает, что ультраортодоксы со своими жесткими установками отпугнули от религии многих израильтян. “У меня есть ощущение, что ультраортодоксы экспроприировали иудаизм в этой стране и считают, что только их способ быть евреем – единственно правильный”, – говорит раввин, которого подобное положение вещей категорически не устраивает. Именно поэтому он и отправился учиться в семинарию.
“Я заинтересован в миллионах израильтян, которых полностью отвратили от иудаизма, а не в ультраортодоксах, которые считают, что мы неверно исповедуем религию. Я хочу убедиться, что они по крайней мере смогут получить шанс почувствовать себя в синагоге как дома. Не хочу, чтобы люди ощущали угрозу, переступая ее порог, а ведь со многими именно это сейчас и происходит”.
